В штабе гвардейской дивизии - [28]
К концу рекогносцировки прибыли майор Дыкин и капитан Софрыгин. Они доложили о выборе командных пунктов и об организации связи. Наблюдательный пункт предлагалось оборудовать на высоте в полутора километрах от переднего края противника, а командный пункт — в трех каменных домах с подвалами на восточной окраине Аул. Генерал Тихонов одобрил этот выбор и приказал подготовить НП и КП к утру 22 октября.
Поздно вечером мы возвратились в Петровку. К утру 22 октября главные силы дивизии переправились через Днепр, скрытно произвели смену частей 31-й гвардейской стрелковой дивизии и заняли исходное положение для наступления.
Днем командир дивизии и его заместитель полковник Замотаев вместе с командирами полков провели рекогносцировку с командирами батальонов, дивизионов, рот и батарей. Штаб дивизии полностью закончил планирование и всестороннее обеспечение предстоящего наступления.
В ночь на 23 октября на плацдарм переправились все подразделения тыла дивизии.
Утром, задолго до рассвета, я отправился на командный пункт полка. Командира полка подполковника Г. В. Цорина нашел в блиндаже. Он сидел на табурете, разостлав на коленях помятую карту. Рядом стоял начальник штаба майор Д. М. Субботин.
Цорин тяжело поднялся, подал мне руку. Глаза его от бессонницы были воспалены, на щеках щетина, сапоги — в пыли.
— Всю ночь на передовой провел, в траншеях, — как бы извиняясь за свой вид, сказал Цорин.
Он подробно проинформировал о готовности полка к наступлению. По моей просьбе приказал майору Субботину сходить со мной в третий батальон и проверить его готовность.
Майор Субботин вызвал связного, и мы втроем отправились в батальон. Спустившись в ход сообщения, добрались до небольшой, плохо замаскированной землянки, расположенной на скате высоты. Здесь-то, как оказалось, и находился командно-наблюдательный пункт.
У входа в землянку стоял комбат капитан И. Я. Пелевин, наблюдая в бинокль за противником. Не успели мы с ним поздороваться, как вдали прогремела автоматная очередь, а следом несколько раз тявкнула малокалиберная пушка. Один из снарядов разорвался недалеко от бруствера. Нас осыпало землей.
Когда все стихло, я, отряхиваясь, сказал.
— Что же это вы даже командный пункт не смогли прилично сделать?
Пелевин, пошевелив густыми бровями, самоуверенно улыбнулся.
— А зачем? Через какой-нибудь час двинемся вперед. Теперь не сорок первый.
— Ну, знаете, — резко возразил я, — не надо под свою небрежность подводить теоретическую базу.
Пелевин промолчал. Я взял бинокль, оглядел окрестность. Стояла та особая хрупкая тишина, которая бывает только перед атакой. Небо на западе посерело, высветлив пригорки. Сумрак отступил в ложбины. Туман еще цеплялся за высотки и кустарники. От переднего края противника нас отделяло каких-нибудь 200–300 метров, и даже в этот предрассветный час можно было различить сеть колючей проволоки и темные пятна дзотов.
До начала артподготовки оставалось около часа. Мы с Субботиным обошли роты. Чувствовалось, что боевой настрой личного состава высок, что бойцы рвутся в атаку.
На командный пункт полка возвратились, когда подполковник Г. В. Цорин уже давал распоряжения на открытие огня артиллерии. Спустя минуту за темными крышами домов и лесных посадок заполыхали зарницы. Земля вздрогнула. Холмистая местность перед нами тотчас озарилась. И тут же ее покрыли черные фонтаны земли. Сквозь щели дощатой обшивки землянки тоненькими струйками посыпался песок.
За орудийным грохотом я не услышал гула нашей авиации. Увидел самолеты, когда они уж(c) прошли над окопами. От их фюзеляжей темными каплями стали отделяться бомбы. Посмотрел на часы — было 9 часов 10 минут 23 октября. Через полчаса должна была начаться атака, следовало торопиться на наблюдательный пункт командира дивизии. Когда вернулся туда, генерал Тихонов внимательно наблюдал за результатами артиллерийской и авиационной подготовки. Настроение его было приподнятым. Выслушав мой доклад о готовности подразделений 57-го полка к атаке, он лишь на минуту оторвался от стереотрубы, сказал:
— Хорошо. — И снова прильнул к окулярам.
Еще не смолк грохот артиллерии, еще стонала земля, когда гвардейцы дивизии ринулись вперед. Преодолев стремительным броском заграждения, они ворвались в первую и вторую траншеи противника. В ходах сообщения, на высотах и в опорных пунктах завязался упорный бой. Враг пытался остановить продвижение гвардейцев контратаками, но все его потуги оказались напрасными. Он нес большие потери и оставлял позицию за позицией. Вскоре на НП начали поступать доклады о прорыве первой и второй позиций противника. Мне редко удавалось оторваться от телефонного аппарата, так как надо было принимать доклады об обстановке и информировать о них командира дивизии. Но все же я урывал моменты, чтобы своими глазами увидеть картину развернувшегося боя и точнее вникнуть в ход событий.
Заметив меня у стереотрубы, генерал Тихонов сказал:
— Видишь, Бологов, как гвардейцы ломают хребет врагу?! Молодцы, настоящие герои! Передай командирам частей, чтобы к концу дня представили к наградам особо отличившихся.
Позже из докладов командиров полков и офицеров штаба дивизии, находившихся в частях, мы более подробно узнали о боевых действиях подразделений и частей в тот день и имена тех, кто особенно отличился в схватках с врагом.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.