В шаге от рубежа - [67]

Крестьянин был готов согласиться даже на пару-тройку шрамов, если это будет не слишком больно. Говорили, девкам нравятся такие мужчины. А ещё юноша хотел, как бы странно это ни звучало, чтобы Даффа и рыцарь, который всё время защищал их обоих и очень много знал, были рядом с ним.

– Я не знаю, что потом, – неохотно ответил Тоб на вопрос. Он надеялся, что рыцарь спросит, сам он опасался начинать эту тему, а теперь не знал, как объясниться.

– Потом – это когда? Когда ответит король? Когда Даффа вернётся? Когда ты получишь награду?

– Когда все.

– Насколько я помню, ты хотел помочь семье, купить себе дом и табун лошадей. Или корабль, или отправиться в порт, в бордели, или всё сразу, верно? А теперь что, это уже не по душе? Большего хочется?

– Я ведь так жить стану. Тряпки на стол и на стены вешать, вещи разные расставлять, ненужные, чтобы красиво было. Сяду на зад и сидеть стану, как все богачи. А потом что? А ежели деньги все кончатся, то делать-то мне чего будет? Я ж делать-то ничего и не умею – копать да сажать. На лекаря-то и того ж недоучился, толку с меня? Может, ты принца-то и попросишь за меня-то? Авось и работка-то ж какая имеется для меня в столице? Я там поработаю, научусь всему, а деньги полежат. А потом, когда смогу чего, тогда и сяду на заде сидеть.

– Эх, Тоб, ты вот вроде простак простаком, а хитрый! Тебе денег мало, так ты решил ещё и забраться повыше.

– А чего б не забраться-то? Ты рядом, Даффа рядом, ежели вам опять бежать захочется – я вам помогу. Я монет для барж оставлю, да побольше, зуб даю!

– Я подумаю. Но почему ты начал говорить о гобеленах и скатертях?

– Да я ж из-за них-то и понял, что надобно думать, как жить правильно-то. Так как было, не хочу. Возвращаться не хочу, на Остров-то, не хочу и домой тоже. Жить хочу хорошо, а как это – не знаю.

– Я подумаю, – пообещал Зэу. Их разговор прервался очередной попыткой устроить пир.

Рыцарь прошёл на своё место, вскоре должен был начаться ужин. Даффу вновь нарядили в новое платье, но в первые же минуты, как и в другие разы, когда леди привели в зал и рыцари встали, она начала кричать и метаться из угла в угол, словно загнанный зверёк. Тоб поспешил ей на помощь, и Зэуран, успевший завести беседу с кем-то из братьев Серого Ордена, прервался.

Женщина закрывала лицо руками и только когда не видела сиров, могла успокоиться. Уже полцикла, может, немного больше, Тоб перестал считать – когда пальцы на одной руке кончились, – её пытались познакомить со спасителями и вернуть к привычному общению, но леди никак не могла примириться с таким количеством Серых сиров. Зэуран уже стал частью её окружения, хоть Даффа и долго привыкала к нему. Вероятно, то, что Тоб проводил с рыцарем много времени, повлияло и на отношение сестры короля. Остальные же пока не заслужили доверия.

Слуги поспешили к леди, обняли её и попытались убедить пойти к выходу. Женщина противилась, она схватила кувшин, подняла его повыше и большинство приготовилось разбегаться в стороны, если потребуется, чтобы не получить посудиной по голове. Поскольку её всё ещё держали, Старскай использовала своё оружие, но совсем не так, как ожидалось, – она перевернула кувшин и вино вылилось на неё, на прекрасное новое платье, на слуг, на пол, на скатерти… Что именно представляла себе Даффа, выливая содержимое, Тоб не знал, но она добилась желаемого – испуганные слуги отпустили леди и отступили.

Рыцари хотели помочь, но сделали только хуже, Зэу просил их лишний раз не приближаться, в то время как крестьянский сын отвлекал несчастную сестру короля, желая увести прочь. Юноша уже наловчился за всё время знакомства, он запросто подбирал слова и знал, что и когда говорить не следует.

Тоб спустился с Даффой отужинать, только когда зал должен был уже опустеть. Зэуран сидел за столом с папирусом в руках и отсутствующим видом, а двое слуг о чём-то тихо перешёптывались. При появлении леди они встали, быстро поклонились и ещё поспешнее направились в сторону кухни.

– Я нашёл письмо, – подал голос рыцарь.

– Хорошее? – Лекарь-недоучка усадил Даффу напротив мужчины, и она заулыбалась.

– Не сказал бы. Регент с удовольствием переговорит со мной и вопреки предостережениям моих братьев он высказывает желание выслушать всё, что я могу рассказать. Даффу он, разумеется, очень ждёт, равно как и её главного спасителя – тебя.

– Я не понимаю, почему ты сердит. Мы же поедем туда, к королю!

– Мои братья не хотят, чтобы я разговаривал с регентом. Они спрятали от меня этот ответ. Три дня я спрашивал, пришло ли послание, сегодня они огорчили меня, сообщив с утра, что лорд Форест, тот, что стал регентом, и принц не желают меня видеть. Однако в письме, которое я обнаружил в комнате сира Заака Беспечного, написано совершенно иное, а значит, он меня обманывает.

– Может быть, он ошибся?

– Ох, Тоб, ты ведь не глупец, хоть и пытаешься казаться, и всё понимаешь. Зааку и его братьям не нужно, чтобы я говорил с королём, а значит… – Мужчина поманил юношу ближе, и когда тот подошёл, зашептал: – Это значит, что они могли также участвовать в отравлении Его Величества! Все они или только Заак, не знаю. Именно он командует сирами и ведёт переписку с регентом.