В середине жизни. Юнгианский подход - [10]

При наступлении переходного периода, постепенном или внезапном, людей обычно охватывает ощущение утраты со всеми сопутствующими эмоциями – унынием, ностальгией и неясной печалью о ком-то отсутствующем, со все возрастающим ощущением ограниченности жизни, приступами паники по поводу своей смерти и попытками рационализации и отрицания. Иногда причина этого ощущения бывает очевидной: смерть детей или родителей, развод, крах карьеры. Но довольно часто непосредственная причина этой начальной стадии переходного периода с сопутствующими эмоциональными проявлениями оказывается вовсе не очевидной. Но даже когда причина кажется явной, человек нередко продолжает энергично и тщетно искать другую, более глубокую причину этого душевного страдания, так как признание явной причины не устраняет источника страданий. Вследствие глубинной бессознательности этого источника его очень трудно найти, и поэтому человек не может добраться до него, чтобы устранить свою тревогу.

Фундаментальной причиной этого душевного страдания является расставание, и связанная с ним тревога является одним из видов тревоги расставания. Но расставание с чем? Если оно не связано с уходом детей, крушением карьеры, смертью родителей или разводом супругов, то с чем тогда происходит расставание? Прежде, чем похоронить этот труп, человек должен найти его. Точную и глубочайшую причину ощущения утраты необходимо определить до того, как произнести целительные слова молитвы над ней.

Поиски этого «трупа», по крайней мере, отчасти привели к написанию большого количества работ по переходному периоду середины жизни. Проблемы середины жизни и ее кризисов привлекают к себе особенное внимание в последние два десятилетия. Социологи и психологи начали подробно изучать этот переходный период, а авторы популярных книг и статей превратили эту тему в источник прибыли. Эта тема пользуется спросом, так как существует потребность знать, что происходит и что идет неправильным путем в этот период психологического потрясения и беспорядка.

Переходный период середины жизни обычно длится несколько лет и приходится на отрезок жизни где-то в возрасте от тридцати пяти до пятидесяти лет (обычно около сорока, по Левинсону). Большинство ученых отмечают некоторые характерные особенности этого периода: длительные настроения апатии и депрессии, чувства крушения иллюзий и разочарования либо в жизни вообще, либо в определенных людях, которые ранее идеализировались; мечты молодости исчезают или грубо разрушаются; тревога по поводу смерти вкрадывается в душу, и люди часто говорят, что жизнь их кончится раньше, чем удастся «по-настоящему пожить»; человек начинает физически проявлять признаки старения, и поэтому его прежнее представление о себе начинает разрушаться и изменяться. Родители в это время либо умирают, либо становятся материально зависимыми от детей, тем самым утрачивая прежние роли и лишая детей иллюзий по поводу собственного бессмертия. Дети сами могут уйти от родителей и начать жить своей собственной жизнью, и это угрожает им переменами, утратой любви и комфортных иллюзий всемогущества.

Под воздействием этих настроений и опасности свалиться в яму, оказавшуюся у нас на пути, происходит глубокое реструктурирование интрапсихической матрицы личности, о котором свидетельствуют не только сновидения, но и такие психологические феномены, как видения, повторяющиеся фантазии и интуиции, которые являются не чем иным, как неясными и трудными для понимания посланиями из сферы бессознательного. Юнг сам пережил переходный период середины жизни как напряженно эмоциональный поворотный пункт, назвав его «встречей с бессознательным» (Jung, 1961, р. 170–199).[2] Стадии и уровни этого периода он обобщил в одной из своих ключевых психологических работ: «Два эссе по аналитической психологии», которая издавалась множество раз и подвергалась многочисленным переработкам. В этой работе он описывает распад персоны – психологической структуры, примерно равнозначной тому, что Эрик Эриксон называет идентичностью. Этот распад сопровождается высвобождением двух ранее подавленных и в любом случае бессознательных элементов личности: отвергнутого и низшего элемента, с которым человек всегда боролся (тень), и скрывающегося за ним контрсексуального «другого», чью власть человек всегда из благих побуждений отрицал (анимус для женщины, анима для мужчины).

Юнг отметил, что угроза, создаваемая этим напряженным внутренним реструктурированием, может вызвать «восстановление персоны», отход к прежним паттернам идентичности и защитным механизмам. С другой стороны, это время перемен может породить движение вглубь, на неизведанную и пугающую психологическую территорию. Юнг чувствовал, что такое длительное психологическое странствие может привести человека к открытию сущности его бытия, Самости. Это открытие Самости и постепенная стабилизация ее чувствуемого присутствия и направляющей роли в сознательной жизни станут фундаментом нового переживания идентичности и целостности, которое базируется на внутреннем центре, самости, а не коренится во внешних факторах, подсказках и подкреплениях со стороны родительских фигур и других «образцов», культурных влияний и ожиданий, коллективных воздействий. Пройдя