В пустынях Казахстана - [52]
Вот и Красные горы! Ноги утопают в сыпучей почве, но зато весело и легко, забравшись повыше, мчаться вниз. Мой товарищ, весь красный и потный, повторяет этот маневр несколько раз, забыв о сверкающих камнях. Всюду же кристаллы гипса — то небольшими ровными, гладкими, как стекло, пластинами, то причудливыми столбиками, конусами, иглами, пирамидками. Я нахожу громадное скопление кристаллов размером с бочку и, отколов кусочек, несу его в руках. Достался мне этот кусок кристаллов, острый и тяжелый, пока я дотащи л его до машины! А зной не убывает.
Но вот на горизонте над Большими Калканами появляется темная полоска облаков. Она растет, ширится и плывет в нашу сторону. Скоро будет тень и жара исчезнет! Облака все ближе, от них по пустыне протянулись черные пятна теней. Наконец они закрыли от нас солнце Подул прохладный ветерок, и как легко стало на душе! Мы кипятим чай и с удовольствием отдыхаем. Но наша радость коротка! Серые облака — они приплыли сюда в пустыню откуда-то из высокогорья — уходят к западу, исчезают за горизонтом, и снова зной, жара, горячие лучи солнца, от которых некуда спрятаться.
Потом всю ночь напролет недалеко от бивака кто-то долго и старательно скреб землю. Утром на небольшом откосе совсем рядом я увидел небольшой свежий холмик. Интересно, кто здесь?
Осторожно лопаточкой я принялся вскрывать ход. Красная почва вся заполнена мелкими камешками, плотно сцементированными друг с другом. Досталась же кому-то такая тяжелая работа! Небольшая норка сантиметров через десять закончилась пещеркой. Там шевелился кто-то желтый и мохнатый. Осторожно я вытаскиваю на свет обитателя норки. Да это фаланга! И в очень странной позе. Ноги задраны кверху над спиной. С них постепенно сходит чулочками старая кожица. Я осторожно засадил находку в большую пробирку. Интересно проследить, как фаланга будет дальше линять. Но пленница не смогла завершить начатое дело и погибла в позе полной беспомощности, с поднятыми кверху ногами. Не зря фаланга выкопала такую просторную и хорошо защищенную норку. Линька в ее жизни была ответственным событием и должна была 123 происходить в абсолютном покое.
По сухому руслу по наносу песка и гравия мы, повернув к северу, поднимаемся мимо Красных гор кверху и вскоре попадаем в красивое ущелье. Оно заросло кустами саксаула, тамариска. Вокруг черные, красные и даже почти ярко-синие скалы, изъеденные ветрами, изборожденные водой. Видимо, здесь неглубоко проходят грунтовые воды, и местами белые цветы густой поросли ломоноса источают приятный аромат. С каждым километром ущелье все уже, суровее, и окружающие его скалы все отвеснее. Будет ли из него выход?
Кое-где, там, где селевой поток не прикрыл землю, видны слабые следы дороги; они вселяют надежду, что мы рано или поздно все же выберемся наверх. Но вот и дорога наверх из ущелья, и вскоре мы в каменистой пустыне, покрытой щебнем, редкими низкими кустиками боялыша и саксаула. Здесь так глухо, безжизненно и нет нигде следов человека. Лишь кое-где по голым хребтикам один за другим цепочкой тянутся одинокие курганы. Человек — древний обитатель этой земли, устав от бесконечных походов, ратных подвигов и всего, к чему так стремится неугомонный его характер, нашел для воображаемой загробной жизни этот безлюдный уголок.
Наступает вечер, и с ним приходит удивительно приятная прохлада. Над пустыней то промелькнет в странном вихляющем полете муравьиный лев, то запляшет над землей аскалаф, то взовьются в воздух какие-то насекомые, совершая сложные зигзаги. Они переждали жару и сухость в укромных местах и вот теперь вечером, как и мы, блаженствуют. Каменка-плясунья тоже радуется, бодрствует в сумерках, и не зря Она ловит ночных насекомых.
Сюда, в эту безжизненную пустыню, каким-то чудом проник слепушонка и успел выбросить наружу цепочку земляных холмиков. Один холмик возле бивака неожиданно рассыпался и из-под него показалась мохнатая мордочка зверька с крохотными глазками Изо рта его торчали длинные и острые резцы. Я пытался поймать слепушонка, чтобы сфотографировать. Но докопаться до хозяина норки не мог. Он же выталкивал наружу землю из разрушенных ходов и выглядывал наружу, грозя своими длинными зубами. Зверек был явно раздосадован вторжением в свои владения. Пришлось его оставить в покое.
Гусеница молочайного бражника яркой окраской предупреждает о том, что она несъедобна
Ложбина между горами поросла травами и кустарниками
Даже здесь, в сухой и голой каменистой пустыне, тонко и нудно ноют редкие комары, беззвучно по коже перескакивают с места на место белесые москиты. Москиты — из нор грызунов. День они проводят под землей, в прохладе и влаге. А комары — откуда они взялись?
На следующий день мы едем по неизвестному пути, и он почти сразу приводит нас к полосе буйной зелени в небольшой расщелине. Так вот откуда наши мучители! Стоило отъехать подальше — и мои молодые спутники были бы довольны и не чесались бы ежесекундно, проклиная этих несносных насекомых. Теперь видно, что это начало как раз того ущелья, по которому мы ехали вчера мимо Красных гор. Второй раз мы ночуем возле оазиса, не подозревая о его существовании. В какой-то мере эта случайность закономерна и обусловлена тем. что крошечные уголки зелени, окруженные бесплодной пустыней, скрыты в ложбинах между холмами и не заметны.
