В прицеле черного корабля - [20]

Так вот, толку от живых туземцев стало бы не больше, чем от мертвых. Однако младшие командиры все же наставили подчиненных на путь истинный, ведущий прочь от Мятой и ближе к Страннице. Теперь надо было взять себя в руки и смотреть, во что палишь; естественно, кроме ситуации внезапного встречного огня. Но все бы было ничего, да только инструктаж пропал втуне. Ибо уже через сотню шагов из джунглей снова что-то выскочило, и судя по размерам и производимому шуму это был уже вовсе не какой-то туземец.

Кое-кто из начавших пальбу не успел особо рассмотреть, во что собственно стреляет – просто нечто большое, страшное выскочило в его сторону и на всякие думанья времени уже просто не осталось. Зато другие, наоборот, хоть и в секунду, но успели… ну, может, и не изучить подробно, но уж точно догадаться, что это «большое и страшное» все же собой представляет. Потом, когда это «большое и страшное» опрокинулось, оно оказалось может и не столь впечатляющим как с первого взгляда, но уж точно тем, за что и принималось. Это был настоящий слон-людоед.

22. Напряжение

Однако подсознание-творец штука не совсем логичная. Только вроде бы затеялся диалог, как тут же происходит обрыв общения. И главное, достаточно варварским образом. То есть, не просто вынуть вилку и разъединить цепь, а дернуть так, чтобы провода лопнули, клеммы обуглились, а экраны полыхнули. В данном случае, передаточным звеном общения являлся Цэмерик Мокр. Вот его и приплюснула рабочая кувалда судьбы.

Линейный инженер был обнаружен мертвым, возле открытого щита энергетического распределения за номером восемь. Доктор Люмо констатировал смерть от сердечного приступа, предположительно инициированного ударом тока. Стат Косакри не поверил, ибо лично прибыл на место одновременно с врачом.

– Через что же прошел заряд, док? – спросил он, оборачиваясь к Боборро Люмо, но на самом деле обращаясь не к нему, а к стряпающему мир подсознанию.

– Если бы не имелось явных доказательств, – пожал плечами корабельный врач, – если бы обувь и пол не были прорезинены, я бы предположил прямое прохождение через туловище – руки на входе, ноги на выходе. Однако следует признать, что напряжение протекло через обе руки. Вы же сами видите, капитан Стат.

– Да уж вижу, – кивнул Косакри, снова взглянув и снова внутренне содрогнувшись.

Пальцы трупа представляли собой страшное зрелище; они обгорели так, что местами обнажились косточки фаланг.

– Однако здесь искрило, – сказал командир крейсера, рассматривая обугленные следы на полу. – Странно, что никто ничего не слышал. Он должен был орать как резаный. Даже хуже, ведь гореть заживо наверняка страшнее.

– Да, но если уж судорога свела ему руки так, что не отцепиться, то она же видимо свела и язык.

– Вы там думаете, док?

– А чего тут особо думать, шторм-капитан? Неужели не видно?

– Да, кое-что конечно видно, – согласился Косакри. – Но послушайте, Боборро, по-вашему Цемерик Мокр походил на самоубийцу?

– Наверное, не совсем, он все же фанатик дела. Хотя… У нас последнее время ничего из техники не выходило из строя окончательно и бесповоротно, а? Эти инженеры народ такой – реакции порой не предусмотришь.

Похоже, подсознание-творец сменило статиста для прямой передачи сообщений. Интересно, догадывался ли доктор о своей посреднической роли? Маловероятно. Однако высказанное наспех предположение никуда не годилось. И сейчас по сути можно было бы попытаться провести диалог с творцом, но к этому времени зону происшествия уже оцепили, и зрителей прибавилось. Вряд ли стоило вещать на большую аудиторию. Еще не хватало, чтобы подсознание завтра же порешило всех присутствующих. Однако руки просто-таки чесались показать несуразность произошедшего.

– Доктор Люмо, вы знаете какая «напруга» в этом шкафу?

– Еще чего не хватало, капитан Стат! У меня своих задач целый ворох, вот сейчас, например, придется проводить вскрытие. Невеселое занятие, я вам скажу. Не хватало мне при этом изучать мат-часть.

– Тогда демонстрирую, доктор. Кстати, нервным, а так же рядовым приказываю удалиться из зоны видимости. Я не шучу! Всем матросам, кругом – шагом марш! И подайте кто-нибудь изолирующую перчаточку. Да вот же она, на стенде. Смотрим внимательно. Берем в руки багор…

– А может не надо, командир! – подал голос кто-то из окружающих.

– Замрите рыбы, – прокомментировал Стат Косакри. – Так, как бы его несколько загнуть. Ну-ка, бас-штурман, сделайте милость – согните эту штуку градусов на семьдесят. Ага, ага, вот именно. Извиняюсь, маленькая заминка в фокусе. Вот, примерно тут он держался, судя по окалине, так, доктор?

– Ну да, вон он след.

– Теперь снова глазеем, но глаза бережем. Оп!

Когда согнутая железка коснулась токопроводящих поверхности искры сыпанули салютом, однако почти тут же исчезли; раздался звук, будто что-то лопнуло.

– Что наблюдаем, господа электронщики? – несколько нервно спросил командир атомохода. – Для растерянных и неграмотных объясняю. Сработала защита! Вы согласны, доктор?

Конечно надежда на то, что после спешного разоблачения версии «несчастного случая» линейный инженер внезапно задышит отсутствовала – все-таки оживлять покойников в окружающем мире было не принято.