В преддверии судьбы. Сопротивление интеллигенции - [140]

Некрасов не сделал этого ни в Киеве, ни в Париже. Даже напечатав в «Континенте» тайком написанную Снегирёвым повесть «Мама моя, мама» об уничтоженном НКВД украинском национальном движении 1930-х годов. И эта повесть, и сам факт ее публикации в эмигрантском издании делал Снегирёва – его друга, столько вынесшего ради него, – заведомым объектом репрессий. Зарубежная европейская известность могла бы спасти, защитить его, на что он и надеялся, но Некрасов, постоянно выступая по радио «Свобода», да и во многих других местах, очень редко и нехотя упоминал Снегирёва.

«В партии я 21 год, с марта 1953 г. Взысканий не имел. С 16 лет тружусь и живу своими заработками (покойные родители мои – выходцы из бедняков). В парторганизации студии Укркинохроники я 16 лет, из них 6 лет избирался членом партбюро. За время творческой работы, литераторской и кинорежиссёрской, мной написаны и опубликованы повести, рассказы и очерки о героях нашей советской действительности, сняты и вы пущены кинофильмы и киножурналы на самые ответственные и важные партийные темы: „Председатель колхоза“, „Коммунисты одного села“, „Рабочие династии“, „Партбилет“, „Дорогами дружбы народов“ и другие. Киноленты эти получили высокую оценку зрителей и партийной прессы. Я постоянно веду агитационно-пропагандистскую работу, выступаю с лекциями и беседами о воплощении политики партии в литературе и искусстве, а также по телевидению с рассказами о новейших достижениях литературы и кино.

Неужели же моё честное служение партии и народу литературными и кинематографическими произведениями может быть перечёркнуто несколькими случайно оказавшимися у меня бумажками нежелательного содержания?

Или тем, что меня связывала дружба с писателем, подвергшимся пусть даже самой резкой партийной критике?

Прошу Киевский Горком КП Украины восстановить меня в рядах КПСС.

Г. Снегирёв

8 апреля 1974 г.

г. Киев»[29]

Тем временем Гелий, желая восстановления в КПСС, но разорвав все свои советские связи, отовсюду выгнанный, прячет в разных домах свой поразительный и почти законченный «Роман-донос» и решает открыто, вслух сказать то, что много лет говорилось тайком. Он начинает писать и распространять «Открытые письма» советскому правительству и президенту США, ему удается собрать собственную пресс-конференцию, и перед западными телекамерами он отказывается от советского гражданства.

«Великая Октябрьская социалистическая революция создала политические, экономические и социальные условия для развития науки, культуры и просвещения в нашей стране. Победа социализма в СССР обеспечила неуклонный рост материального благосостояния и культурного уровня народа. За короткий исторический пери од во всех сферах духовной жизни советского общества утвердилась новая идеология. Под руководством Коммунистической партии Советского Союза успешно решается задание формирования нового человека – строителя коммунизма. Большая роль в воспитании нового поколения отводится литературному творчеству.

I Строительство коммунизма в нашей стране, неуклонный рост продуктивных сил и научно-технический прогресс настойчиво требуют всестороннего развития нашего на рода. Уделяя огромное внимание небывало возросшей и непрерывно растущей сознательности широких масс советского народа, с целью соблюдения вышеизложенного обращаю внимание на следующее обстоятельство.

Величайшим актом заботы Правительства о безопасности своих граждан, об отсутствии у них вредных заблуждений является обыск, производимый на месте жительства гражданина сотрудниками Органов Государственной Бдительности с предъявлением по становления о производстве такового. Однако, подобные государственного масштаба обыски производятся крайне редко и выборочно, не охватывая всего поголовно населения страны. Факт же обыска у того или иного гражданина представляется самому обыскиваемому и его знакомым чем-то необычным и пугает гражданина так, будто его уже пришли арестовывать, а знакомые гражданина перестают ходить к нему в гости и даже шарахаются от него на улице. Такое явление следует считать ненормальным.

С целью ещё большего повышения заботы Правительства о своих гражданах, о нераспространении среди них вредоносных взглядов, предлагаю превратить обыск в обычный повседневный акт, привычный как для обыскиваемого, так и для его знакомых.

С этой целью провести в жизнь ряд мероприятий»[30].

В этом был некий (и опять ошибочный) расчет. Гелий не хочет кончить жизнь самоубийством или в тюремной камере. Он надеялся, что приобретенная им зарубежная известность защитит его, как защитила Некрасова. Но известность и репутация открытого борца с советской властью не создаются за несколько месяцев. Без лишних размышлений Снегирёва сразу же арестовывают, и начинается последний год его жизни – год смертной муки.

«Ах, дорогая моя, теперь я уже и сам не пойму, всерьёз или нет. Теперь мне часто кажется, что я посещал эти горкомы, обкомы и парткомиссии, как брал, журналистом будучи, интервью для своих писаний. Теперь мне часто кажется, будто с того вечера 17 января 1974 года, когда я сказал себе, жене и друзьям: „Да, завтра иду!“ – с того вечера отправился я в творческую писательскую командировку для изучения куска жизни, описанного мной на этих вот белых-стандартных. Так мне мерещится теперь.