В постели с Хабенским - [4]
Сергей Мигицко сидел на кушетке в одних игривых белых трусиках, а Койгеров зябко кутался в нежно-сиреневую вязаную шаль, заимствованную у артистки Камчатовой.
— И т-ты утверждаешь это на полном серьезе? — Мигицко почесал подмышку и широко осклабился.
— Конечно, Сергей Григорьевич! Я понимаю, вы мне не верите. — Койгеров опрокинул в себя полстакана водки и закашлялся.
— Закусывай! — пододвинул ему тарелку с нарезанной ветчиной Мигицко.
Койгеров закивал, торопливо прожевал кусок ветчины и продолжал:
— Я видел его так же близко, как сейчас вижу вас. Я вышел в туалет после спектакля, открыл дверь кабинки, а там… — Он торопливо сжевал еще один кусок ветчины и снова закашлялся.
— Т-ты жуй к-как следует, Саша, — по-отечески заботливо похлопал его по спине Мигицко.
— Я жую, жую. Спасибо, Сергей Григорьевич. Оно черное, огромное, лохматое, и такой запах…
— Может, к-кто п-пошутил? — Мигицко наполнил стаканы водкой.
— Да какое пошутил, Сергей Григорьевич! Там оно было, там. Клыки еще такие у него. — Койгеров развел руки в стороны сантиметров на сорок.
— А х-хвост?
— Да не видел я никакого хвоста! Я так испугался, в ступор вошел. Смотрю на него, смотрю, прям в его глаза, а они у него — во! Красные, горят.
— В т-туалете видел? И никого т-там больше не было, к-кроме тебя?
Мигицко вылил в себя водку и не спеша закусил черной маслиной из жестянки.
— Никого, Сергей Григорьевич. — Койгеров последовал его примеру.
— Вот ч-что я тебе с-скажу, Санек. — Артист Мигицко поднялся и стал натягивать щегольские бледно-голубые клешеные джинсы. — Это тебя напугал кто-то. Подшутил. Т-точно тебе говорю. К-кто-то из наших. Может, Олежа Андреев, может, Ш-шура Новиков, а может…
— Да нет, Сергей Григорьевич, оно точно воняло. Абсолютно неземным запахом…
— Ну, неземным запахом, Саша, все ч-что угодно может пахнуть. Анекдот с-слышал?
— Какой анекдот? — Койгеров тоже поднялся и тоскливо смотрел, как Мигицко надевает стильный полосатый свитер.
— Встречаются два актера. Ну, скажем, — Мигицко хихикнул, — Хабенский и Почеренков. Хабенский спрашивает: «Ты после того, как пот-трахаешься, моешься?» «Ну да», — отвечает Почеренков. «С-сходи, п-потрахайся».
Мигицко довольно засмеялся, влезая в ботинки из мягкой черной кожи.
— Ты чего не смеешься? Не п-понял? Глупый ты еще, Саша.
— Да не, Сергей Григорьевич, я его точно видел, честное слово!
— Ты еще честное пионерское скажи. — Мигицко уже застегивал куртку. — Ну д-давай, Санек, счастливо т-тебе оставаться. Убери тут. П-побежал, все, пока!
— Сергей Григорьевич! — Койгеров бросился к двери, потом махнул рукой и сел на кушетку.
Утро следующего дня выдалось морозным и солнечным. Уборщица Зина, напевая, мыла коридор.
— О! Ну ты смотри! Опять все нараспашку, ключ в двери. Вот раздолбаи! — беззлобно выругалась она, заметив, что дверь в гримерку Койгерова открыта. — Ну точно, водку пили. Даже за собой не убрали. Ветчинка, ладно. Ваське возьму.
Зина принялась заворачивать ветчину в театральную афишку, извлеченную из кармана.
— А это что, парик, что ли, не сдали? Конечно, валяйте все по полу!
Зина нагнулась. Находившиеся в театре артисты и служащие вздрогнули от ужасающего женского вопля. Через две минуты около койгеровской гримерки клубилась возбужденная толпа. Вызвали «скорую». Народ расступился, когда медики вынесли на носилках бесчувственную Зину, но не это потрясло собравшихся. В руке, которую не удалось разжать эскулапам, Зина сжимала окровавленный скальп со знаменитыми золотистыми локонами. Это все, что осталось от героя-любовника Александра Койгерова.
ГЛАВА 2
Худрук театра Владислав Пази незамедлительно вызвал правоохранительные органы. Они допросили самого господина Пази, который после продолжительной беседы, выйдя из своего кабинета с белым лицом и трясущимися руками, срочно созвал служащих на общее собрание и народного артиста Сергея Григорьевича Мигицко, видевшего Койгерова последним. Зина не могла быть допрошена по той простой причине, что после злополучной помывки коридора слегка тронулась умом. По слухам, моментально просочившимся в театр из клиники Скворцова-Степанова, несчастная Зина постоянно выкрикивала во весь голос разные несуразицы, что-то типа: «Ваську лови, он артиста нашего вместо ветчины слопал!» и «Снятся твои золотистые косы, снится весенняя звонкая даль».
Покидая театр, органы с презрением отозвались на вахте о народном артисте Мигицко, сообщив, что Сергею Григорьевичу нужно обязательно носить памперсы для взрослых. Что имелось в виду, вахтерша Людмилушка не совсем поняла, но поспешила донести это высказывание до сведения всей труппы.
На собрании же происходило вот что.
— Господа! — обратился худрук к артистам и остальному персоналу. — Страшное событие произошло в нашем театре. Не исключено, что в гибели нашего товарища, замечательного актера, — тут Пази высморкался в большой белый носовой платок, — Александра Койгерова повинен серийный маньяк-убийца, неизвестно как злодейски проникший в наш театр.
Во время этого заявления в зале послышался громкий стук — это народный артист Сергей Григорьевич Мигицко с шумом упал в проходе, после чего был вынесен сослуживцами в коридор.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Девушка была похожа на Кристину Датскую, чье изображение висело тут же, на стене. Возможно, причиной сходства являлся загадочный взгляд или припухшая нижняя губа; а может, их объединяла уязвимость, присущая молодости, а также страх перед тем, что готовит будущее. Сделав еще несколько шагов, я смогла различить цвет ее глаз. Они были непередаваемого серо-голубого оттенка, с зелеными крапинками. Когда я остановилась перед ней, эти глаза взглянули на меня. Шедевр Гольбейна висел справа от нее. Искусство и жизнь находились рядом, и я тут же поняла, какое из двух произведений является более великим.
Ссора между отцом и сыном заканчивается настоящей трагедией. Гартмут не в силах простить отца, узнав, что мать, которую он долгие годы считал погибшей, жива. Мальчик решает убежать из дома, чтобы, вырвавшись из ежовых рукавиц, обрести материнскую любовь и долгожданную свободу. Но вместо этого вынужден десять лет вести скитальческий образ жизни, окончательно разучившись любить. Однажды случай возвращает его в родные края…
Крутой коммерсант, как подлинный хозяин жизни избалованный вниманием женщин, сталкивается с неожиданным сопротивлением приглянувшейся ему молодой девушки. Получив от нее публичный отпор, он организовывает тайную любовную переписку, даже не подозревая, чем это может закончиться…
«…В такую тусклую погоду моя белая шляпа порадует многих…Обгоняя толстуху с сумками, Таша не увидела лед, поскользнулась и, взмахнув руками как подбитый фламинго, в своем розовом пальто угодила в эпицентр огромной лужи из талой грязной воды. Обнаружив свой подбородок на чьем-то чистеньком ботинке, Таша увидела, как этот же ботинок, попятившись от ее лица, впечатал в снег белоснежную шляпу, лежавшую прямо позади него…» Молодая девушка Таша знакомится с мужчиной своей мечты, когда тот достает ее из мартовской лужи.
Вы, без сомнения, догадываетесь, как соблазнить женщину. Более того, вы прекрасно знаете, как это сделать. Но хорошие рекомендации никогда не бывают лишними. Тем более — основанные на богатом любовном опыте нашего автора. Известный журналист и киносценарист Константин Панин даёт многочисленные советы начинающим донжуанам.Прочтя нашу книгу, вы определите для себя основные задачи, стратегию и тактику действий. Многое станет для вас ясным и простым. Самые недоступные женщины могут оказаться у ваших ног!
Нет ничего более трагичного, чем жизнь без любви. И не часто удается рассказать об этом так безжалостно откровенно и в то же время с таким тонким юмором, как это сделала наша современница — немецкая писательница Карен Дуве.
Ложь порождает ложь. Нарастая как снежный ком, она в конце концов подминает под себя главную героиню книги, Лизу Джордан, построившую свою жизнь на лжи. Не в состоянии иначе справиться со своими трудностями, она надеется, что в один прекрасный день появится кто-то и решит за нее все проблемы. Дождется ли она своего принца на белом коне?..
Англичанка Джуно и американец Джей неожиданно оказались соседями. Столь разным людям очень сложно ужиться в одной квартире: он – преуспевающий фотограф, уверенный в себе, любящий порядок и комфорт; она – неудачница-журналистка, начинающая комическая актриса, неуверенная в себе, да еще к тому же ужасная неряха. Но противоположности, как известно, имеют свойство притягиваться друг к другу…
Роман Ильдико фон Кюрти « Тариф на лунный свет» вызвал восторженную реакцию критики. «Отмените все ваши встречи, ложитесь в ванну и читайте. Вы позабудете о времени, пока под конец не выйдете из ванной восторженным и совершенно сухим». Да, это женский роман — но взгляд писательницы необыкновенно проницателен, а стиль — покоряюще остроумен. Современная женщина хоть и самостоятельна, но безумно одинока. И как бы эмансипирована она ни была, самой ее «проблемной зоной» остается мужчина.