В последние дни (Эсхатологическая фантазия) - [65]
И это не хаос: это бытие вечное, не изменяемое ни временем, ни пространством, захватывает то, что было некогда выведено из него во время и пространство. Бледным ужасом охватывает это превращение тех, в ком нет причастия жизни вечной. Светлая блаженная радость наполняет сердце того, кто чуял в себе жизнь вечную, жаждал и искал ее, чья душа томилась на этом свете, полна чудным желанием другого, и не могла заменить звуков небес скучными песнями земли.[63]
«Ей, гряди, Господи Иисусе», — непрерывно повторяла такая душа, и радостно отзывалось в ней обещание: «Ей, гряду скоро». Но у Господа тысяча лет — как один день…
Как наступил желанный миг, и совершилось чудное превращение — невозможно передать этого с ясностью. Они все, Лидия, Эстер, Валентин, дети и другие обитатели Бетсалема, сидели по обыкновению на своих скалах, вперив взоры в высоты Армагеддона, покрытые тучами антиоховых воинств. Они кишели всюду, как муравьи. Ставка самого антихриста помещалась со стороны Бетсалема, и картина гордого человеческого величия была видна, как на ладони. Антиох подъехал в золоченой открытой коляске, запряженной великолепными белыми конями, в сопровождении гвардии в золотых панцирях. Тысячи знамен развевались вокруг ставки, а навстречу повелителю раздавались звуки громадного оркестра, гремевшего гимн: «Слава покорителю небес».
Аполлоний вышел из коляски Человекобога и немедленно полетел прямо по воздуху осматривать свои батареи и батальоны. Его приветствовали громогласные клики войск, над которыми он пролетал.
— А бесов-то над ними сколько! Больше чем все эти ополчения, — произнес прозорливый старик.
— Так и реют, как мошки, до самых небес… Ей, гряди, Господи Иисусе…
— Идет, идет, — вдруг радостно заторопилась Лидия.
— Господь идет! Дети, смотрите.
Она в восхищении упала на колени, и вся толпа благоговейно последовала ее примеру. Раздалось общее пение: «Слава в вышних Богу».
Валентин различал только светлое облако, которое все разрасталось в небесных вратах.
— Где Господь? — тихо спросил он детей.
— А вон, вон, — отвечали шепотом детские голоса.
А за Ним воинство, ангелы на белых конях, одеяния белые, блестящие…
— Да очнись, Валентин, — прошептала Лидия, — теперь ты можешь увидеть: свершилось!
И вдруг громовыми раскатами весь мир потрясла труба Архангела. Валентин почувствовал, что в нем все затрепетало, прояснело, просветилось, и он увидел небесное, как видимое земное.
За мгновение перед этим в лагере Антиоха все было зашевелилось к бою, батареи начали действия. Но Ангел с солнца уже воскликнул: «Собирайтесь, птицы небесные, чтобы пожрать трупы царей, трупы сильных, и всех великих и малых». И произошло невообразимое смятение. Сверху посыпались бесовские ангелы, поражаемые небесными ратями Архангела Михаила, закрутились в дыме ополчения Антиоха, как пыль, сдуваемая ветром, схвачены сами Антиох с Аполлонием и брошены в озеро огненное, чтобы гореть вечно с Люцифером и его приспешниками. В мгновение ока рухнули гордые мечты человеческого и сатанинского безумия. Совершилось! Воцарился Господь Вседержитель!
Рухнули мечты самоутверждения, дозревшие до безумия, а с ними разрушалась и прежняя тварь, которую безбожники вообразили самобытной. Весь мир запылал в огне. Небеса свертывались, как до конца исписанная хартия, уже более не нужная.[64] На их черном фоне, освещенном багровым пламенем, сыпались звезды и преображались миры. Былое отходило в небытие. Господь творил все новое, и все изменялось, все проникалось новой силой. Безграничный черно-красный купол упраздняемого космоса пронизывали золотисто-голубые просветы Нового Иерусалима, сходящего свыше на то, что прежде было землей. Рождалось новое небо и новая земля.
А труба Архангела гремела, воскрешая мертвых и призывая их к отчету на Страшном Суде их Создателя. Неисчислимыми толпами вставали они из могил и вместе с живыми вольным полетом стремились туда, где была Иосафатова долина старого Иерусалима, где начинался великий суд Господень. И дивились мертвые своему воскресению, а живые внезапному изменению своего тела, ставшего легким и подвижным, как воздух.
— Дети милые, летим, — восклицала Лидия, — летим, Валентин… А вон несутся и наши: Эдуард, Викентий, Августин, Франц… О, как много их! Привет вам, воскресшие братья-мученики! А вот и родители ваши, дети. Радуйтесь, нет больше смерти, нет больше горя!
И мчались отовсюду толпы за толпами бывших живых, бывших мертвых, сравнявшихся в общем преображении, одни светлые, другие мрачные, одни — в радости сбывшегося упования, другие — в изумленном недоумении, третьи — в безысходном отчаянии. Куда девалась земля, в которую они врастали всей душой, и земные дела, о которых они только думали, не веря в единое, на потребу? Куда скрылись сокровища земные, которые они так жадно собирали, яростно вырывая друг у друга? К чему послужили их страсти, из-за которых они плодили столько зла? Куда привело их слепое самоутверждение, для которого они презрели Волю Бога, стремясь жить по самовластному своему хотению? Роем темных призраков окружало их, проснувшись, воспоминание греха, пополнявшего их жизнь, и сознание неминуемого возмездия… И мчались толпы за толпами на общий суд. Среди них одни радостно оглядывались на спускающийся свыше Новый Иерусалим, сверкающий небесною красотой, на светлые райские селения, уже готовые принять достойных, на золотистые облака, готовые вознести их ко Христу. Они сами ускоряли свой полет, воспевая хвалу Создателю. Но не могли остановиться и трепетные, искаженные ужасом тени других, увлекаемые невидимой силой туда, где клокотала и бурлила огненная река, уже готовая поглотить осужденных.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Люди безразличные равнодушно смотрят, как их детям или им самим прививают постепенно точки зрения, от которых они бы со страхом отвернулись, если бы могли понять концы этих начал.»«В конце концов, нация, желающая существовать, обязана иметь некоторое количество здравого смысла.»«Либерал только и мечтает, как бы не додумать до конца. Революционер все спасение ищет в том, чтобы дойти до самого последнего предела. Но судьба обоих одинакова: оба осуждены дойти до противоречия с действительностью, откуда их ничто не может вытащить, кроме реакции.».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Считается, что Церковь должна быть вне политики. Сегодня это утверждается повсеместно и принято за некую данность. Л.А.Тихомиров в своей работе доказывает обратное.
В книге впервые после 1912 года публикуется выдающееся произведение русского мыслителя Л.А. Тихомирова, предлагавшего России действенную программу проведения широкой национальной реформы и беспощадной борьбы с внутренними врагами государства, толкавшими страну к революционным потрясениям, разрушению русской Церкви, культуры и морали. Многие мысли и предложения Тихомирова остаются актуальными и по сей день в условиях масштабных оранжевых революций, финансируемых США и их западноевропейскими сателлитами, опирающимися, как и в 1917 году, на поддержку внутренних врагов России, тех же самых, что и 100 лет назад.
В своей статье Лев Тихомиров говорит о важности взаимодействия государства с религиозными организациями, о нравственности и бездуховности, об "автономных" личностях, которые способны только разрушать."Для современной государственности, подрываемой все возрастающей нравственной расшатанностью людей, теперь все более настоятельным становится вспомнить вопрос об установке правильного, искреннего отношения государства к Церкви. Задача для государства состоит в том, чтобы дать Церкви самостоятельность, возможность быть такой организацией, какой она должна быть по своим законам, и при этом остаться с нею в союзе".
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
В книге рассматриваются жизненный путь и сочинения выдающегося английского материалиста XVII в. Томаса Гоббса.Автор знакомит с философской системой Гоббса и его социально-политическими взглядами, отмечает большой вклад мыслителя в критику религиозно-идеалистического мировоззрения.В приложении впервые на русском языке даются извлечения из произведения Гоббса «Бегемот».
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.