В поисках забвения - [28]

Опиумная политика Бентинка казалась несовместимой с сельскохозяйственной реформой, которую он проводил в штате Ассам, на северо-востоке Индии. На севере Ассам окружали Гималаи, на востоке он граничил с Бирмой. В 1816 году претендент на престол штата пригласил бирманские войска, которые вырезали мужчин, увели в плен женщин и полностью разорили страну. В 1826 году Ассам стал британским владением. Через двенадцать лет он вошел в состав штата Бенгал, с которым граничил на западе. Администрация Бентинка решила возродить местную экономику и облегчить положение населения введя выращивание и возделывание чая. Это требовало притока рабочей силы из других районов. Управляющий чайными плантациями в 1830-х годах решил, что в Ассаме следует запретить импорт опиума и выращивание опийного мака.

«Если этого не сделать, и сделать быстро, то тысячи людей, готовых переехать в Ассам с равнин, скоро заразятся опиумной манией – страшной чумой, обезлюдевшей эту прекрасную землю. В результате, на ней хозяйничают дикие звери, а чудесные ассамцы превратились в самый жалкий, угодливый, коварный и морально развращенный народ Индии. Этот ужасный наркотик сдерживает рост населения: женщины рожают меньше, чем в других штатах, а дети… повзрослев, умирают – в этом несчастном штате можно увидеть очень мало стариков по сравнению с другими землями. Лишь те, кто достаточно долго здесь прожил, знают о страшном и губительном влиянии опиума на местное население. Чтобы получить дозу опиума, местный житель готов украсть, продать дом, детей и мать своих детей и даже убить. Разве не было благословением, если бы наше человечное и просвещенное правительство запретило это зло одним росчерком пера и спасло народ штата и всех тех, кто собирается эмигрировать сюда, чтобы выращивать чай? В конечном счете, мы будем вознаграждены прекрасным, здоровым населением, которое будет работать на наших плантациях, расчищать леса и отвоевывать землю у джунглей и диких зверей. Этого никогда не смогут сделать немощные курители опиума Ассама, которые похожи на женщин больше, чем сами женщины».

Эти слова отражают новое отношение к опиуму в эпоху завоевания новых территорий.

Тем временем, в 1833 году британское правительство по требованию купеческих кругов отменило монополию Ост-Индской компании на торговлю с Китаем. Китайские порты были открыты новым коммерческим структурам, жаждавшим выйти на огромный, неисследованный рынок. Эти коммерсанты с жестоким нетерпением новичков немедленно потребовали торговые привилегии, которые Пекин неохотно уступал. Наиболее могущественные торговые дома возникли благодаря партнерству Уильяма Джардена (1784-1843) и шотландца Джеймса Метсона (1796-1787). Прежде чем стать хирургом на корабле Ост-Индской компании, Джарден изучал медицину в Эдинбурге. Морским офицерам разрешалось перевозить груз для личной торговли, и когда доходы Джардена от коммерции превысили заработок врача, он бросил заниматься медициной. С 1818 года он регулярно ходил из Бомбея в Кантон на частично принадлежавшем ему транспортном судне «Сара». Действуя сначала в качестве коммерческого агента торговцев индийским опиумом, Джарден жил в Кантоне с 1822 по 1839 году В течение первого года работы наркоторговцем он продал 649 ящиков мальвийского опиума за 8i8 тысяч долларов. В 1828 году он открыл совместную торговлю опиумом с Метсоном, о которой отзывался, как о самой безопасной и честной сделке, хотя известная фирма Джардена и Метсона (Jardine, Matheson & Company) была зарегистрирована лишь в 1832 года. Начиная с 1834 года, она поставляла контрабандный опиум и розничные товары на всех прибрежных территориях Китая.

Культурные различия между пекинским правительством и свободными предпринимателями стали причиной глубоких противоречий. С 1834 года, более чем за все прошедшие годы, продажа опиума (все еще официально запрещенная) являлась для частных коммерсантов источником огромных прибылей. В 1836 году Пекин приказал выслать всех импортеров опиума, но Джарден – к этому времени наиболее влиятельный англичанин в Кантоне – отказался уехать. В ответ Метсон распространил манифест свободных торговцев «Текущее положение и перспективы британской торговли с Китаем». В 1838 году британский консул в Кантоне, морской офицер Чарльз Эллиотт (1801-1875) писал, что количество британских кораблей, задействованных в незаконной торговле, существенно возросло. Когда наркотик прибывал в место назначения, возникали «постыдные бунты» с использованием огнестрельного оружия. За предательские отношения с иностранцами были удушены десятки китайцев, а тюрьмы были забиты арестантами, которых обвиняли в тех же преступлениях. Незаконная торговля наркотиком с каждым днем принимала все более серьезный характер. Возмущение возникало и среди местного населения, недовольного безнаказанностью иностранцев, в то время как местных торговцев опиумом жестоко наказывали.

В 1839 году Пекин послал в Кантон специального эмиссара с приказом прекратить импорт опиума. Эмиссар заставил иностранных купцов выдать две тысячи ящиков наркотика стоимостью более 4 миллионов фунтов стерлингов (9 миллионов китайских долларов). Весь этот запас был сожжен. Шестнадцать иностранцев, включая Метсона, взяли под стражу. От них потребовали дать расписки в том, что в будущем они не станут ввозить опиум в Китай. Вся торговля на это время была запрещена. Джарден, незадолго до этого уехавший из Кантона, прибыл в Лондон как раз вовремя, чтобы побудить министра иностранных дел, лорда Пальмерстона (1784-1865), к военным действиям. Проблема опиума обострила англо-китайские отношения, но ни война 1839-1842 годов, ни ее продолжение в 1856-1860 годах не имели целью заставить пекинское правительство отказаться от запрета на импорт наркотика. Президент США Джон Квинси Адамс заметил в 1841 году, что опиум был лишь предлогом, но не причиной войны. Инцидент с арестом иностранных наркоторговцев можно было сравнить с «Бостонским чаепитием»,