В поисках Великого хана - [72]

На острове Гомера, управляемом доньей Инесой Пераса от имени ее малолетнего сына Гильена Пераса, первого графа Гомера, Колону и многим из его спутников довелось беседовать с некоторыми испанскими поселенцами, поклявшимися им честью, что ежегодно, в течение известного периода времени, они видят на западе очертания разных таинственных островов. То же самое утверждали и жители острова Иерро. Колону вспомнилось также, что и португальцы с Мадейры и Азорского архипелага видели порой какие-то острова и обращались к португальскому королю с ходатайством о предоставлении им каравеллы, чтобы они могли отправиться на их поиски.

Эти заявления Канарских островитян снова воодушевили участников экспедиции. Они рассчитывали, что, идя все время на запад, непременно достигнут земли. Ближайшие к Азии и подвластные Великому Хану острова должны были находиться где-то поблизости. Быть может, чтобы оказаться посреди их скопления — верного признака близости материковой земли, будет достаточно каких-нибудь двенадцати дней непрерывного плавания.

И так как у «Пинты» были теперь новые паруса, а корпус капитально отремонтирован, Колон назначил отплытие на 6 сентября. На суда погрузили запас пресной воды, дров, мяса и вообще всего необходимого для плывущих средь беспредельных пустынь океана. Жители Гомеры, предупредили Колона, что три португальские каравеллы крейсируют вокруг острова с целью помешать предпринятому им путешествию.

Двое суток флотилию задерживал штиль; но в субботу 8 сентября подул наконец слабый норд-ост, и она взяла курс на запад, оставляя позади себя остров Иерро. И уже в воскресенье 9 сентября сотня простых людей, слепо ринувшихся на поиски счастья вслед за двумя десятками посвященных, имевших хоть какое-то представление о том, где они и куда направляются, потеряла из виду последние очертания островов Канарского архипелага.

Началось плавание сквозь пелену тайны. Невозможно было пожелать ни более спокойного моря, ни более благоприятного ветра. Шли по две с половиною лиги в час, то есть по десять тогдашних миль, — со скоростью, свойственной до недавнего времени пароходам обычного типа.

Колон с самого начала этого плавания принял за правило преуменьшать количество пройденных лиг, делая это затем, чтобы люди не пугались и не падали духом, если путешествие почему-либо затянется. Эта предосторожность, которую он в своем дневнике не раз ставил себе в заслугу, могла иметь некоторый смысл лишь в отношении экипажа того корабля, который находился под его личной командой, да и то, конечно, не всех, ибо, если говорить, например, о таком опытном моряке, как Хуан де ла Коса, то он, разумеется, привык подсчитывать путь, проходимый состоявшими у него под началом судами. Что до Пинсонов, капитанов двух других каравелл, шедших в некотором отдалении от Колона, то они самостоятельно вели счет суточным переходам, и обмануть их этими бесцельными хитростями, годными, пожалуй, лишь для малых детей, было бы нелегко. Правильнее всего предположить, что Колон в этом случае действовал по соглашению с Мартином Алонсо, надеясь, что благодаря этой уловке команды кораблей будут с большим терпением переносить столь долгое плавание.

На третий день после того, как пропал из виду остров Иерро, увидели на воде мачту с большого судна, но не смогли ее подобрать. В четверг 13 сентября впервые обратили внимание на магнитное склонение стрелок компаса. Корабли неизменно шли прямо на запад, борясь с отклонявшими их от курса течениями, и все же с наступлением темноты стрелки компаса упорно указывали на северо-восток — явление, повторившееся 17 сентября.

Вполне естественно, что магнитное склонение не могло не поразить моряков, как это постоянно бывает со всеми явлениями природы, когда их наблюдают впервые и не умеют удовлетворительно объяснить. Колон, влекомый, как всегда, своим воображением, не стал особенно долго ломать себе голову; он заявил, что тут имеет место смещение Полярной звезды, а не отклонение стрелок компаса. И так как людям крайне необходимо, чтобы им во что бы то ни стало были разъяснены причины вещей, недоступных их пониманию — преимущество, позволяющее религиям основывать решительно все на вере, тогда как наука обязана подкреплять доказательствами каждое свое положение, — тревога на каравеллах несколько улеглась.

На борту флагманского корабля существовали, однако, и другие причины, порождавшие размолвки и недовольство, и главнейшею среди них был тяжелый характер Колона. Упорство и страстность, с которыми он добивался осуществления своих целей, сочетались в нем с полнейшим отсутствием каких бы то ни было способностей управлять и руководить людьми.

Уже через несколько дней после того, как флотилия оставила Канарский архипелаг, адмирал восстановил против себя всех наиболее опытных моряков, которым было поручено править рулем «Санта Марии». Он придирался к ним, утверждая, будто они не справляются со своею задачей. На протяжении почти всего этого путешествия он держался двадцать восьмой параллели, на которой лежит остров Иерро. Рулевые, по его словам, не умели следовать заданным курсом и все время отклонялись от него к юго-западу. Спустя несколько недель, не встречая на своем пути островов, помеченных на его карте, он был вынужден признать, что существует сносившее их к юго-западу и сбивавшее с курса течение. Все это порождало бесчисленные размолвки между начальником экспедиции и командой «Санта Марии». На каравеллах Пинсонов люди, между тем, были довольны, и тут не было нарушений установленной дисциплины.