В поисках тигра - [155]

– Кишан? Что с ним такое?

– Он… он еще не пришел в себя, Келс.

– Мне кажется, он меня не узнает.

Кишан неуклюже попытался меня утешить:

– Мне кажется, он ведет себя, как любое раненое животное. Он защищается от боли, это естественно.

– Но помнишь, когда вы оба искалечили друг друга в джунглях, я ведь ухаживала за вами! И ни один из вас ни разу не попытался напасть на меня или даже огрызнуться. Вы всегда знали, что я – это я.

– Келси, мы не знаем, что с ним сделал Локеш. Я уверен, что он придет в себя, как только его раны исцелятся. А сейчас, будь добра, держись поближе ко мне и к мистеру Кадаму. Раненый тигр – животное крайне опасное.

– Ладно, – нехотя согласилась я. – Конечно, я не хочу доставлять ему лишних страданий.

Позволив мне прохромать еще несколько мучительных минут, Кишан не выдержал и снова взял меня на руки. Я пыталась возражать, говоря, что он выбьется из сил, но он заверил меня, что может нести меня несколько дней подряд и ни капельки не устанет. В конце концов я уснула у него на руках, поэтому переход через джунгли не отложился у меня в памяти. Когда мы остановились, Кишан осторожно поставил меня на ноги. Я тут же пошатнулась, но твердая рука Кишана легла мне на плечи, не дав упасть.

– Мистер Кадам? Где мы?

– Это плотина Майтхан на реке Баракар. Очень скоро за нами приедут.

Действительно, не прошло и минуты, как мы услышали гул моторов, и маленький самолет пролетел над нашими головами в сторону озера. Мы бросились бежать по галечному берегу и вскоре увидели, что самолет сел прямо на гладкую, посеребренную луной воду. Мистер Кадам включил неоновый фонарь, вошел в воду и побрел к самолету. Кишан подтолкнул меня следом, но я замешкалась, глядя на белого тигра.

– Не волнуйся, Келси. Он умеет плавать.

Он пропустил меня вперед. Вода была прохладная, что оказалось настоящим облегчением для моей бедной ноги. Не сводя глаз с самолета, медленно дрейфовавшего к берегу, я зашла по шею и поплыла. Мистер Кадам уже стоял на подножке самолета, держась за дверь. Наклонившись, он схватил меня за руку и втащил наверх. Нилима улыбнулась мне из кресла пилота и похлопала ладошкой по соседнему сиденью.

Заранее извинившись за то, что вымочу салон, я уселась в кресло, следом в самолет забрался Кишан, и мы все стали ждать, когда подплывет белый тигр. Добравшись до самолета, он превратился в человека, подтянулся, залез в салон и плюхнулся в кресло рядом с Кишаном. Мистер Кадам запер дверь и занял место рядом со мной.

– Ну, держитесь! – скомандовала Нилима.

Нас бросило вперед, винты стали быстро набирать обороты. Разгоняясь, самолет несколько раз подпрыгнул на воде, а потом взмыл в ночное небо. Рен снова превратился в тигра. Он закрыл глаза и уснул, уронив голову на колени брату. Я улыбнулась Кишану, но он ответил мне бесстрастным взглядом и отвернулся к окну.

Мистер Кадам укрыл себя и меня пледом. Я прислонилась головой к его мокрому плечу и уснула под убаюкивающее гудение нашего гидросамолета.

27 Рассказы ветеранов

Я проснулась от того, что наш самолет ударился о воду небольшого озера, которое, как выяснилось, принадлежало Рену и Кишану и примыкало к их владениям. Нилима выключила двигатели, Кишан спрыгнул на причал и привязал наш самолет канатами, как лодку. На берегу нас уже ждал джип.

За время полета моя одежда успела наполовину просохнуть, отчего стала совсем неприятной. Мистер Кадам предложил мне переодеться, напомнив, что Шарф может дать мне любую одежду, но я отказалась, поскольку, по его словам, мы были в десяти минутах езды от дома. Мистер Кадам сел за руль, братья устроились на заднем сиденье, а мы с Нилимой кое-как уместились вдвоем на пассажирском кресле. Рен снова превратился в тигра. Я заметила, что он успокаивался, только если находился рядом с братом. Когда мы приехали домой, мистер Кадам посоветовал мне принять душ и лечь спать, но было уже утро, и я, несмотря на усталость, хотела побыть с Реном.

Наверное, я бы сумела настоять на своем, но мистер Кадам и Кишан выступили против меня единым фронтом, и мне пришлось сдаться. Они говорили, что Рену нужно время, чтобы полностью поправиться, и что для него сейчас лучше как можно дольше оставаться тигром. В конце концов, я согласилась принять душ, но твердо заявила, что вернусь и проверю, как он. Кишан отнес меня в мою комнату, помог снять ботинки и размотал бинт. Оставив меня в ванной, он бесшумно прикрыл за собой дверь и ушел.

У меня тряслись руки. Хромая, я заползла в душевую кабинку и включила горячую воду.

«Он здесь! Живой. Он спасен! Мы победили. Мы вырвали Рена из когтей Локеша и вернулись домой целыми и невредимыми!»

И все-таки я ужасно нервничала. Забравшись под горячий душ, я стала думать, что первым делом скажу Рену. Ведь мне столько всего нужно ему рассказать! У меня болело все тело. Плечо саднило. Я очень сильно ободрала его о тяжелый ящик, теперь вся кожа вокруг ссадины стала багровой. Честно говоря, большая часть моего тела приобрела этот пугающий оттенок. Я старалась помыться как можно быстрее, но каждое движение причиняло боль. Что поделать, я не была создана для таких приключений! Все эти прыжки, кувырки и борьба в грязи были не для меня. Внезапно мне пришло в голову, что в Кишкиндхе и Шангри-Ла я почему-то совсем не мучилась от боли. Странно, очень странно. Вспомнить хотя бы битву с железными птицами, из которой я вышла вся в синяках, порезах и ссадинах. Выходит, там на мне все заживало, как на моих тиграх! Если не считать укуса каппы, то можно сказать, что я легко и незаметно выздоравливала во всех волшебных местах.