В поисках Рейчел Уоллес - [25]

В(осстановители) А(мериканекой) М (орали)

ВАМ".

Я прочитал письмо дважды. Смысл не изменился.

– Неплохой стиль, – сказал я Тикнору.

– Если бы вам удалось поладить с ней, – проговорил Тикнор, – может быть, это письмо вообще никогда не было бы написано. – Его лицо немного покраснело.

– А вы точно знаете, что она исчезла? – обратился я к Белсону.

– Само собой, – ответил он. – Ее нигде нет.

Номер в отеле пуст. Чемоданы все еще там, шмотки в шкафах. Она должна была выступать по радио сегодня после обеда, но на студии не появилась. Последний раз ее видели вчера вечером около девяти, когда официант, разносящий еду в номера, принес ей несколько сандвичей, бутылку джина, бутылку вермута и два стакана. Он говорит, что кто-то мылся в душе, но кто – не знает. Ванная была закрыта, и он только слышал шум воды.

– И уцепиться не за что?

– Абсолютно, – сказал Белсон. Он был худой, узколицый и с такой обильной растительностью на лице, что подбородок его был почти синим, хотя Белсон и брился, по крайней мере, дважды в день. Он курил пятицентовые сигары и выбрасывал их, только когда они уже начинали обжигать ему губы. Как раз сейчас Белсон уже успел сжевать и разлохматить одну, хотя докурил ее только до половины.

– Квирк этим займется? – спросил я.

– Да, он подъедет позже. Ему сегодня во второй половине дня надо быть в суде, и он отправил меня. Но теперь, раз ты появился, мы сможем обойтись и без него.

Кронин повесил трубку и посмотрел на меня:

– Кто вы?

– Мы нанимали мистера Спенсера, чтобы охранять Рейчел, – объяснил Тикнор. – Вероятно, он сможет пролить свет на сложившуюся ситуацию.

– Он, конечно, массу всего сделал, чтобы защитить ее, – язвительно сказал Кронин. – Вы что-нибудь знаете?

– Не очень много, – ответил я.

– Я так и думал. Было изъявлено желание пригласить вас, и я согласился, но не вздумайте путаться под ногами. Вы мне действуете на нервы, и я могу хорошо взгреть вас.

Я посмотрел на Белсона. Тот ухмыльнулся:

– Сейчас из университетов выпускают все более и более крутых.

– Ну это, наверное, их высшее достижение. Круче этого типа они вряд ли кого воспитают.

– Заткнись, ты! – сказал Кронин. – Сержант, вы знаете этого парня?

– Да, мистер Кронин. Я его знаю. Вы хотите, чтобы я его застрелил?

– Какого дьявола, Белсон?! Я задал вам простой вопрос.

– Он в порядке, – сказал Белсон. – Он нам поможет.

– Так будет лучше и для него, – заявил Кронин. – Спенсер, я хочу, чтобы вы коротко рассказали Белсону обо всем, что знаете. Бел-сон, если будет что-то, достойное упоминания, составьте протокол.

– Да, само собой, – ответил Белсон. – Немедленно займусь. – Он подмигнул мне.

Кронин повернулся к Тикнору:

– Вы связаны с "индустрией слова". Вы можете что-нибудь определить, исходя из стиля, которым написано послание?

– Если бы это была рукопись, мы бы ее не приняли, – ответил Тикнор. – Кроме этого, мне сказать нечего. И я понятия не имею, кто мог написать это.

Кронин уже не слушал Тикнора. Он повернулся к Форбсу, юристу.

– Здесь где-нибудь есть комната, где мы можем встретиться с журналистами? – он обращался к Форбсу почти на равных: вероятно, обучение в школе права давало ему некоторое преимущество.

– Конечно, – сказал Форбс. – У нас неплохой конференц-зал на третьем этаже, я думаю, он подойдет. – Он обратился к Тикнору: – Я отведу его в зал "Гамильтон", Джон.

– Отличная идея, – ответил Тикнор.

Форбс пошел вперед. Кронин остановился в дверях:

– Белсон, я хочу знать все, что знает этот парень. Выжмите его досуха.

– Я не хочу отметин на физиономии, – сказал я Белсону.

– Это уж как получится, – ответил тот.

Кронин вышел вслед за Форбсом.

Я присел на край рабочего стола Тикнора.

– Надеюсь, оружие ему не доверяют.

– Кронину-то? – засмеялся Белсон. – Он окончил школу права в семьдесят третьем, в том же году, когда я впервые попробовал сдать экзамен на лейтенанта. Он думает, что, если будет груб и упрям, люди не заметят, что он ни хрена не знает и просто хочет забраться повыше.

– Он ошибается, – вставил Тикнор. Белсон поднял брови в знак одобрения, но Тикнор сидел у него за спиной и не видел этого.

Я обратился к Тикнору:

– Как вы получили письмо?

– Его вручили вахтеру внизу, – сказал Тикнор и протянул мне конверт, совершенно белый, если не считать напечатанного на нем имени Тикнора.

– Описание?

Ответил Белсон:

– Им каждый день суют по сотне всяческих записок. Охранник даже не может вспомнить наверняка, был ли это мужчина или женщина.

– Это не его вина, – сказал Тикнор. – Мы получаем самые разные посылки из типографии: гранки, полосы, макеты плюс рукописи от агентов и авторов, письма читателей, критические заметки и еще с полдюжины разных материалов каждый день. Уолт и не обязан обращать внимания на то, кто их приносит.

Я кивнул:

– Неважно. Вероятно, этот кто-то все равно нанял, например, таксиста, чтобы занести письмо, и вообще от описаний мало толку, даже от самых подробных.

Белсон кивнул:

– Я уже отправил кое-кого по таксопаркам на поиски человека, который мог что-нибудь оставить здесь. Но преступники вполне могли сами доставить послание.

– Прессу извещать будем? – поинтересовался Тикнор.

– Не думаю, что от этого будет какой-то вред, – сказал я. – Кроме того, все и так станет известно. Почерк организации, которая хочет сделать себе рекламу. Похитители не запрещают обращаться к прессе, так же как не запрещают привлекать полицию.