В поисках рая. Экспедиция «Кон-Тики» - [11]

Но теперь, когда мы достигли цели, разве можно было нас отговорить!

Брандер клялся, что мы еще пожалеем, когда останемся одни. Местные жители, немногие, которые еще уцелели, такие же угрюмые, как эти долины. Европейцев на Фату-Хиве нет. И нет никаких надежд покинуть остров, пока через месяц или два не вернется шхуна. Горы и море отрежут нас от всего света.

Но Брандеру пришлось уступить. Мы твердо стояли на своем. Поворачивать — поздно. Сдаваться — рано.

Мы потратили целую неделю на то, чтобы обойти весь архипелаг. Осмотрели все острова и удостоверились, что дома, изучая карту, листая справочники и пыльные тома, сделали удачный выбор.

Итак, перед нами Фату-Хива, самый красивый и живописный из островов Маркизского архипелага.

— Где вас ссадить? — спросил Брандер, показывая на дикий берег.

— У вас есть карта? — вопросом ответил я.

Карта нашлась, но на ней были показаны только контуры Фату-Хивы.

— Что ж, давайте осмотримся, — предложил Брандер и велел править вдоль берега.

Отвесные скалы обрывались в пучину, отороченные внизу кипящим прибоем. Но кое-где стена расступалась, и мы видели уходящие в глубь острова райские долины. Плывя по темно-зеленой оборке Фату-Хивы, мы ощутили дыхание дебрей.

Брандер и Теодор стояли у поручней, расспрашивая полинезийца, местного жителя. Сами они, хотя много лет и плавали в этих водах, видели остров лишь с моря… Нужно подыскать долину, где мы можем поселиться. Первое требование — питьевая вода.

Вот среди гор раскинулась красивая широкая долина. У входа в нее над лесом высятся могучие изваяния, выполненные самой природой. Вдоль галечного пляжа выстроились хижины, крытые пальмовыми листьями. Стоят сарайчики для лодок местных жителей.

— Ханававе, — объяснил Брандер. — Вдоволь питьевой воды в речке, изобилие фруктов. В деревне — полсотни жителей.

Лив загорелась. Она хотела тотчас сойти на берег. Но Брандер покачал головой.

— Нездоровый климат, — сказал он. — Страшная сырость, влажный воздух, в деревне всякие болезни. Еще заразитесь. Слоновая болезнь здесь — истинное бедствие.

Ханававе замкнула свои исполинские каменные ворота, а мы продолжали путь вдоль обрывистого берега. Одно за другим сменялись тесные ущелья и расщелины, до краев наполненные зеленью. Но ни воды, ни места для жилья… Ага, вот чудесный бережок, густой лес!

— Аоэ теван, — объявил островитянин.

Нет питьевой воды.

И опять долины меж высоких круч. В одной нет воды, в другой так темно и тесно, что невозможно жить.

А вот тут и красиво, и питьевая вода есть! Исполнение нашей мечты? Увы, и в эту долину — она называлась Ханауи — проникла слоновая болезнь. Два искалеченных ею старика — вот и все население Ханауи.

Последняя долина, Омоа. Широкая, просторная, тянется до самого сердца острова. Красиво — залюбуешься! Вдоволь фруктов, достаточно питьевой воды. Наряду с Ханававе это единственная на Фату-Хиве большая долина. Но в деревушке у самого моря — люди, около сотни островитян… Правда, выше в долине никто не живет.

«Тереора» бросила якорь в заливе, обрамленном скалами и зелеными холмами. Вгрызаясь в горный массив, извиваясь среди острых шпилей и утесов, Омоа упиралась своим верховьем в отвесную кручу, на которую лес уже не мог взобраться. Дно долины покрывали густые, пышные заросли.

— Здесь либо нигде, — сказал Брандер, указывая на долину Омоа. — Вы все посмотрели, выбирайте. Может, вернетесь?

Брандер нарисовал на бумаге план острова. Очертаниями Фату-Хива напоминает бобовое зерно. Капитан провел черту с севера на юг и объяснил, что на этой линии остров сечет крутой хребет, который отделяет восточную часть от западной. Западное побережье мы видели — это подветренная сторона, здесь пышная растительность. Восточное побережье не стоит и осматривать. Оно засушливое, почти безводное, почва неплодородная. Там все долины безлюдные, и корабли давно туда не заходят. На шлюпке не высадишься — сильный ветер, сумасшедший прибой. Неоткуда ждать помощи, некому подать сигнал, будете словно в могиле.

— Охотно заберу вас на обратном пути! — крикнул нам вслед Брандер, когда мы спустились в пляшущую на волнах шлюпку.

Никогда не забуду особое чувство, которое я испытывал, ступив на берег… Вот уже шлюпка прорвалась обратно через бушующий прибой и вернулась к «Тереоре». Мы видели, как нам машут, прощаясь, капитан Брандер и другие. Якорь поднят, белые паруса летят к горизонту. Крохотная точка скрылась вдали, а мы все глядим, глядим… Наконец обернулись к долине, к пальмам. Здесь будет наш новый дом.

Одни на неведомом берегу. Назад пути нет. Не знаем края, не знаем народа, не знаем языка… Стоим каждый со своим чемоданчиком и думаем: что дальше?

И мы пошли к лесу. Настроение было отличное, мы всем своим существом предвкушали жизнь, полную приключений. Жаркое солнце, щебет птиц, благоухающие цветы. Мы взглянули на кроны пальм. Голод нам не грозит — вон сколько кокосовых орехов!

Под пальмами, пристально нас изучая, стояли смуглые островитяне. Стояли молча. И смотрели. Несколько человек в набедренных повязках, на остальных — рваная одежда.

Сморщенная старуха заговорила первой. Какая певучая речь, сплошные гласные! Совсем не похоже на таитянский язык. Мы пожали плечами и засмеялись. Старуха покатилась со смеху. Кто умеет смеяться, сумеет и объясниться!