В поисках оружия - [70]

В ставке генерала Жоффра нам удалось получить некоторые сведения об армии союзников, сосредоточенной на западном театре действий. Здесь находились в то время 11 армий и отдельный Лотарингский отряд — всего более трех с половиной миллионов человек. По национальностям это огромное войско разбивалось так: 2,5 миллиона французов, 1 миллион англичан и 110 тысяч бельгийцев.

Я, конечно, поинтересовался и новыми формированиями. Это помогло бы выяснить, для каких целей предназначаются изготовляемые на французских оружейных заводах винтовки. Нам сообщили, что в четырех пунктах Франции формируются еще 13 дивизий. Я сразу прикинул, что для этих формирований могло потребоваться около 130 тысяч винтовок, если считать по 10 тысяч штыков в дивизии.

Производительность французских заводов в то время составляла примерно 100 тысяч винтовок в месяц. Получалось, что для новых формирований не потребуется вся производственная мощность французских заводов. Эти цифры запечатлелись в моей памяти. Они означали, что французское правительство имело полную возможность помочь русской армии винтовками.

Фронт союзников тянулся на 700 километров — от моря до границ Швейцарии. Общее количество дивизий мы знали. Поэтому нетрудно было подсчитать, что на один километр фронта приходилось в среднем по 2500 штыков. Когда я уезжал с русского фронта в сентябре 1915 года, там было иное положение. Наши войска, разбросанные на протяжении 1400 километров, насчитывали в то время всего около 800 тысяч штыков. Это составляло около 600 штыков на километр фронта.

Очень большая насыщенность фронта войсками позволяла англичанам и французам на каждую дивизию, стоящую в первой линии, держать вторую на отдыхе. Смена происходила через две недели. Все четыре полка дивизии, находившейся в первой линии, назначались в окопы. Однако в полках была еще установлена смена батальонов: первый батальон находился в окопах четыре-пять дней, второй размещался в убежищах, а третий отводился на то же число дней на более далекое расстояние от линии огня.

Таким образом, английские и французские солдаты подвергались непосредственной опасности всего четыре-пять дней в месяц, исключая, конечно, время интенсивных боев. Между тем на русском фронте ввиду недостатка войск все части, за самым редким исключением, стояли в первой линии. В резерв отводили лишь сильно потрепанные полки для нового формирования или доукомплектования.

Французская и английская промышленность уже справилась с новыми задачами, определившимися опытом одного года войны. Армия союзников располагала достаточным количеством артиллерии всех типов, вплоть до тяжелых и осадных орудий. Каждый французский корпус имел 120 легких орудий и 40 тяжелых. Англичане придавали своим корпусам по 198 легких и 20 тяжелых орудий. Кроме того, каждый пехотный полк имел свою собственную полевую артиллерию и 20 пулеметов. Осадную артиллерию придавали только армиям. Часть ее перевозили на тракторах, часть — конной тягой. Боеприпасов было в изобилии.

Подготовка наступления начиналась сосредоточением колоссального количества орудий и боевых припасов в намеченном месте удара. Французский полковник сообщил нам, что при последнем, сентябрьском наступлении в Артуа и Шампани было собрано 4500 орудий, из них 2500 тяжелых. Наступление велось на фронте в 50 километров, то есть насыщенность достигала 90 орудий на километр. Во время наступления было выпущено 5 миллионов снарядов. Каждое полевое орудие производило в день по 200 выстрелов, а тяжелое — по 100.

Эти цифры наглядно показывали нам, какой характер «материальных сражений» приняли бои на западе. Меня, как артиллерийского инженера, более всего поражали быстрота и размах, с которыми англичане сумели создать мощную современную армию. До войны они имели всего шесть дивизий, бедно оснащенных оружием. А теперь, в конце 1915 года, английская армия увеличилась более чем втрое, и все новые формирования были обильно снабжены прекрасной материальной частью, заново изготовленной в кратчайшие сроки уже во время войны. Французская тяжелая артиллерия была также почти целиком создана во время войны.

Из Шантильи мы выехали на автомобиле на север, по направлению к Амьену. Этому городу пришлось не раз появляться на страницах истории мировой войны. Вокруг него происходили многие ожесточенные бои. Амьен важный стратегический пункт. Он лежит на судоходной реке Сомме, в узле железных дорог. В городе было построено много фабрик и велась обширная торговля. Миновав его, мы очутились вскоре в Дюри, где располагался штаб генерала Фоша, командовавшего в то время группой из трех армий.

Фош занимал маленький домик на окраине города. Его рабочая комната была небольших размеров. Длинный письменный стол и несколько стульев составляли все ее убранство. Рядом в таких же домах жили работники штаба.

Небольшого роста, тонкий, подвижной, он быстро вышел к нам навстречу, протягивая руку. «Когда же вперед, когда же все вместе вперед?!» — были его первые слова. Как характерно для Фоша это приветствие! Каждый из нас знал, как блестяще командовал он в сражении на Марне 9-й французской армией, составлявшей центр расположения союзников, тот центр, на который были направлены наиболее яростные атаки немцев! Смелая активность и наступательный порыв характеризуют действия Фоша в этом сражении. «Атакуйте!» — было его постоянной директивой, и это упорство принесло результаты: немцы истощились в бесплодных попытках прорвать расположение французов, перешли к обороне, а потом и вовсе отошли.