В поисках молодости - [124]
Провожая нас, Нерис остановилась у калитки и сказала:
— Война… я часто о ней думаю… — В ее голосе я почувствовал страх. — Не затронет ли птица войны своим крылом и нас?
Кто-то из гостей рассмеялся, сказал, что бояться нечего, но я еще долго помнил взгляд поэтессы, судорогу ее губ, ее пальцы, крепче сжавшие ручонку сына.
И месяца не прошло с создания Народного правительства, как на 14 июля 1940 года были объявлены выборы в Народный сейм. В первые же дни существования новой власти был опубликован подписанный президентом республики закон о выборах в сейм. Я помню бурное предвыборное совещание нашей интеллигенции в Каунасском театре. На нем выступали П. Цвирка и М. Мешкаускене, актеры и художники — в каждой речи чувствовалось желание выбрать такой сейм, который бы выразил волю народа жить по-новому и свободно.
Помню совещание в бывшем дворце таутининков «Пажанга», где второй секретарь Центрального Комитета вышедшей из подполья Коммунистической партии Литвы Адомас-Мескупас, позднее, в годы Отечественной войны, погибший в Литве партизаном, — говорил о предстоящих выборах сейма и их подготовке. В ту же ночь с художником Юозасом Микенасом мы выехали в Вилкавишкис помочь в организации выборов.
Бургомистр Вилкавишкиса Викторас Галинайтис, назначенный на эту должность уже Народным правительством, встретил нас с радостью. Здесь мы подготовили план предвыборных собраний и митингов по уезду. Я хорошо помню митинг на одной из площадей Вилкавишкиса, где с большим пылом выступали не только горожане, но и крестьяне, собравшиеся с окрестных хуторов. Когда мне пришлось подняться на приготовленную наспех трибуну, я очень волновался — у меня не было опыта публичных выступлений перед такой аудиторией, да и некогда было заранее написать речь. Но радостные лица в толпе придали мне смелости, и, насколько я помню, речь вроде удалась. На следующий день я увидел ее на страницах каунасских газет.
Потом мы с Микенасом разделились: он, кажется, вернулся в Каунас, а я получил указание организовать выборы в Мариямполе. Прибыв в город своей юности, я не обнаружил в нем старых знакомых. Однако мне довольно быстро удалось найти энтузиастов из числа местной молодежи, которые за несколько дней нарисовали множество предвыборных плакатов, транспарантов, лозунгов, — мы так и не дождались печатных материалов.
Во всей Литве проходили предвыборные митинги. В каждом городе развевались алые стяги, виднелись портреты руководителей Советского Союза и Литвы, а также — довольно часто — пертреты Жемайте и Винцаса Кудирки. Во многих из этих митингов участвовал и я.
В Мариямполе, заседая с активистами, которые приходили из мастерских, деревень, школ, из тюрем, я увидел в каунасских газетах портреты кандидатов в Народный сейм. Там был и мой портрет как кандидата в депутаты сейма от Каунасского округа. Я несколько дней тому назад дал согласие на выставление своей кандидатуры. В этом и следующем номерах газеты я увидел и других знакомых — Пятраса Цвирку, Юозаса Банайтиса, Микалину Мешкаускене, видных революционеров, которых я увидел впервые на встрече с политзаключенными в палате труда, — Пранаса Зибертаса, Юозаса Григалавичюса, Янкелиса Виницкиса и других.
Фашизм я ненавидел всей душой. Я знал, что фашизм — это жестокий гнет, уничтожение культуры, наконец — война. А новый строй, который был установлен в Литве под руководством Коммунистической партии, — это мой строй, и я должен сделать все, что в моих силах, чтобы Литва возродилась для новой, лучшей жизни.
Пятрас Цвирка, с которым я почти каждый день виделся в Каунасе, а по вечерам встречался во Фреде, позвонил мне по телефону и сказал:
— Послушай, завтра выборы. Наша гостья Анна-Луиза Стронг (прогрессивная американская журналистка, которая находилась тогда в Каунасе и впоследствии написала книгу об установлении советской власти в Литве) решила посмотреть, как они будут проходить. Нельзя ли нам на твоей машине объехать часть Литвы?
Итак, утром 14 июля, в дождь, мы двинулись в южную Литву. Было воскресенье. По дорогам и проселкам на телегах и пешком народ толпой валил в местечки на Немане, в Кудиркос-Науместис, Шакяй, Вилкавишкис. Наша гостья, полная, но невероятно бойкая женщина, останавливала машину и фотографировала женщин, которые босиком шлепали по обочине на пункты голосования. Мы часто останавливались, выходили из машины и переводили вопросы нашей гостьи встречным людям, а их ответы — ей. Журналистка была поражена, с какой охотой, с каким доверием к новому правительству, с какими надеждами на новую жизнь люди стремятся к урнам. Все ждали от сейма чего-то невероятного. Люди верили, что Народный сейм найдет способ вытащить безземельных и малоземельных крестьян из долгов и горя, что он поможет устроиться на работу безработным, что в каждую избу заглянет солнце.
