В поисках молодости - [115]

ВОЗВРАЩЕНИЕ В СТОЛИЦУ

Война между Германией и Польшей не была неожиданностью. Но Польша развалилась слишком уж быстро, и это ошеломило нас. Ходили различные слухи. Поговаривали, что в правительстве Литвы есть люди, которые хотят и Литву вовлечь в войну на стороне Германии. Это было бы мерзостью и безумием — совсем недавно Польша и Германия совместно разделили чехословацкий район Тешин. Вильнюс — наша историческая столица, у всего нашего народа болела за него душа, но было преступлением и глупостью пытаться возвращать его ценой союза с нацистами. К счастью, этого не произошло. Целыми днями каунасцы сидели у радиоприемников и слушали немецкие сообщения, полные хвастовства и злорадства. Мы слышали также и польское радио, сообщавшее о героической обороне Вестерплатте. Позднее радио начало передавать безнадежные сообщения о нескончаемых налетах на Варшаву. «Nadchodzi… nadchodzi… nadchodzi…»[112] Ужас охватывал при мысли, что на наши города завтра-послезавтра посыплются бомбы Гитлера, а его танки покатятся по нашим полям, сметая все на своем пути.

Это были тревожные и жуткие дни. «В гимназии началась работа, — писал я Жилёнису. — Мы с тобой виделись в мирное время, а теперь пишем друг другу в войну. Какой ужас! Какая бессмыслица! Я сомневаюсь, стоит ли мне сейчас публиковать свой сборник — не это теперь нужно людям».

Польша переживала тяжелую трагедию. Немцы угоняли в плен ее армии. Города продолжали гореть. Живые хоронили мертвых. Правительство, так долго «дружившее» с Гитлером и злобно настроенное против Советского Союза, бежало, оставив государство на волю судьбы. В Литву через границу покатились штатские и военные беженцы. Граждане страны, которая недавно послала Литве злобный ультиматум, теперь просили убежища и получали его. Простые люди Литвы жалели беженцев и, чем могли, помогали им.

17 сентября мы узнали о новых значительных событиях. Красная Армия, защищая от гитлеровского нашествия белорусов, украинцев и литовцев, вошла в Западную Украину и Западную Белоруссию. Вскоре она достигла Вильнюса. Воцарилось тревожное ожидание. Мы не ошиблись — 10 октября, через 19 лет после позорного похода генерала Желиговского, Советский Союз торжественно передал древнюю столицу и Вильнюсский край Литве.

Это был единственный луч солнца и огромная радость той мрачной, темной осенью. Трудно себе представить, что пережил тогда каждый честный литовец — независимо от его взглядов! Свершилась извечная мечта — Литва обрела свое сердце! Стиснув зубы, держа кукиш в кармане, правительство Литвы 10 октября в Москве подписало «Договор о передаче Вильнюса и Вильнюсской области Литовской Республике и договор о взаимной помощи». Опираясь на этот договор, Советский Союз ввел в Литву военные подразделения. Мы видели, что это изменяет международное положение Литвы в лучшую сторону. Было ясно, что теперь от агрессоров Литву будет защищать одна из самых могущественных держав мира, которая и раньше поддерживала ее на международной арене.

Когда каунасцы собрались на митинг у советского посольства, сердца всех полнились благодарностью. У правительства были совершенно другие планы, ему подобная демонстрация не могла понравиться, и оно отдало приказ разогнать ее. Никогда раньше еще так четко не проявлялась взаимная ненависть литовского общества и правительства. Не только рабочие, но и интеллигенция и даже представители буржуазии видели, кто наши, друзья, а кто — враги.

Я тоже участвовал в этой демонстрации. Как отвратительно было видеть полицейских, которые избивали людей резиновыми дубинками и увозили их куда-то на грузовиках. Иногда казалось, что и в Каунасе обосновалось гестапо.

Все литовцы рвались увидеть столицу. Журналисты и люди искусства арендовали автобус и двинулись в Вильнюс. Как раз в эти дни Советский Союз фактически передал Вильпюс литовской армии, которая шагала из Каунаса.

«Вильнюсская земля, начинающаяся за Вевисом, за зелеными воротами по ту сторону бывшей демаркационной линии, — писал я тогда, — была мокрая от осенней слякоти, ее застилал туман. Тяжелые тучи, ползущие над землей, ежеминутно угрожали разразиться дождем. Зеленые хвойные леса, испещренные красными заплатками берез и кленов, были полны осенней тишины, красоты и грусти. По обе стороны шоссе открывалась широкая панорама лесов, полей и глубоких оврагов с нищими усадьбами крестьян, которые сиротливо торчали под осенним небом. На шоссе наш автобус обгонял сотни военных грузовиков, обозы и пехотинцев, лица которых под тяжелыми шлемами улыбались, превозмогая усталость… На обочинах шоссе то и дело попадаются сгоревшие составы машин польской армии.

По обеим сторонам дороги десятки, сотни людей. Оборванные, голодные, бледные. Они машут солдатам, здороваются с нами, бросают цветы. Чем ближе к городу, тем больше людей. Местами целые толпы стоят у дороги. Это вильнюсцы вышли навстречу войскам за город. А нескончаемые колонны солдат уже шагают по вильнюсским пригородам. И наш автобус по запруженным людьми улицам мчится к центру, в сердце Вильнюса, к Кафедральному собору, к его торжественным гигантским колоннам.