В поисках мира - [78]

Лирис спрыгнула вниз и направилась к выходу.

— И это все, что она нам может сказать, — эльфийка явно кипела от злости, — пойми те же — ньяри ничего не будет в любом случае. Нельзя ей слепо доверять! К тому же — она сказала что в это бедствии замешен кто-то из ее рода — что ей помешает в случае чего, стать на его сторону?!

Земля под ногам эльфов мелко затряслась, затем толчки стали сильнее. Деревянный помост провалился под эльфийкой и ее начали оплетать рвущиеся оттуда растения, заключая в плотный кокон.

— Выпущу ее, когда с вашим смерчем разберусь, — прорычала Лирис, матеря себя за то, что повелась на провокацию и вложила в нее столько сил, — если что — не бойтесь, эти цветочки ее защитят лучше любой пещеры.

Не дожидаясь реакции окружающих, она вылетела из шатра и направилась к конюшне.

— Ты куда, — к ней подбежал Дригон.

— Мне нужно встретить смерч до того, как он доберется до деревни, — предупреди остальных, чтобы не боялись, и лети за мной — если все будет так, как я думаю, мне понадобится, чтобы ты силой вливал в меня бутылки с зельем.

— Лирис, ты меня пугаешь, — дракон внимательно смотрел на свою подругу, — ты кого-то прибила?

— Почти. Местную жрицу богини.

— Ту истеричку что ли? Так ее тут уже давно жрицей не считают, говорят, что она сама себе татуировку сделала, тебе что, не сказали?

Лирис замерла в шоке смотря на дракона, затем не выдержала и расхохоталась:

— А я не спрашивала о таком — она гадость сказала, я ее завернула в кокон трав и выбежала — даже не знаю, как остальные на это прореагировали.

— Ну ты даешь, — дракон удивленно покачал головой, — ладно, лети к смерчу, я всех предупрежу.

Девушка кивнула и побежала к воротам, которые уже начинали закрывать. Едва она оказалась снаружи, тут же призвала ближайшее существо, которым оказался внушительного размера овцебык, вскочила на него и направила туда, где уже начала ощущать движение стихии.

«Только бы Дригон не опоздал», — мрачно подумала она. Помощь друга была ей так необходима в этой ситуации.

Спрыгнув на землю, девушка тут же села и закрыла глаза. Рядом она выставила в ряд пять банок с зельями, одно из которых тут же выпила, едва сумев подавить тошноту, возникшую из-за того, что не было чем его запить.

Небо постепенно стало заволакивать, поднялся ветер. Он как-то по злому трепал волосы девушки, поднимал грязь и листья.

— Не надо так, — прошептала девушка и начала свою медитацию, сливаясь со стихией.

Уже покинув тело, Лирис ощутила как рядом кто-то опускается на землю.

«Дриган», — поняла девушка и расслабилась. Не открывая глаза, она прошептала.

— Когда придет смерч, вливай по одной бутылке каждые две минуты, пока все не остановится.

Ответа не последовало, но она знала, что друг все услышал.

И началось.

Что такое быть ньяри? Быть кусочком стихии, запретом в теле? Что такое — вырываться из него и лететь, лететь, сливаясь с ветром?

Лирис не знала, как существовала раньше без этого? Как, будучи той, другой, она жила все время заточенная в теле? Даже сейчас, чувствуя ярость и боль стихии, ее переполнял восторг и счастье. Душа ее взлетела вверх и неслась навстречу воронке, уже спустившейся на землю. Ох, сколько тут была злобы… сколько безысходности и гнева… Лирис поняла, что ее затягивает в это — еще мгновение и она разделит эти эмоции и станет частью… с каким трудом ньяри сохранила разум, пытаясь докричаться до стихии.

Остановись…

Боль пришла резко и пронзила все ее тело, заставляя беззвучно кричать.

Они не те, кто это совершил… они не виноваты!

Остановись…

Стихия сопротивлялась… нет, сопротивлялась душа, объединенная с нею… боль и страх заключили ее здесь как в темницу и это только добавляло злости…

Лирис пыталась бороться — честно пыталась. Она вкладывала все силы в то, чтобы разобрать ветряные потоки, она остановила движение смерча, но не могла заставить его исчезнуть. Тело девушки разрывала боль и ярость, она с трудом давила это темное в себе, и в какой-то момент увидела… маленького ребенка, громко плачущего посреди безумства стихий. Его тело было изорвано, у него не было левой руки ниже локтя, а ноги оказались перебиты в районе бедер. Он плакал… плакал от безысходности и боли, от одиночества и не понимая того, за что это с ним совершили… плакал так, как плачут только дети.

Продираясь сквозь потоки ветра, Лирис медленно приблизилась к мальчику и обняла его. Одинокие слезинки скатились по щекам ньяри, ребенок начал сопротивляться, он бил здоровой рукой по ее спине, но постепенно стихал.

— Мама?

— Нет, малыш, — девушка с нежностью провела рукой по его голове, — но она рядом. Она так близко, что если ты перестанешь плакать и откроешь глаза, ты увидишь, что она все это время была рядом.

— Где мама? — мальчик попытался оглядеться, но ньяри его остановила.

— Дай руку, — ребенок робко отстранился и вытянул вперед левую ладошку, — вот она.

Лирис протянула ее в сторону вихря смерча и внезапно пальцы малыша сжала прозрачная женская рука.

— МАМА! — маленький мальчик рванул в этот водоворот, чтобы через секунду оказаться прижатым к груди ньяри, когда-то давно ушедшей в воздух, но так и не сумевшей бросить свое дитя…