В поисках дракона - [5]

Золото пряталось в тайных местах, известных лишь избранным. Участники организации кладов обычно уничтожались.

Виктор задумался. Конечно, Монголия от Киргизии далеко. С другой стороны, Восточный Туркестан и Кашгария рядом. Там были отряды атамана Дутова и Анненкова, генерала Бакича и других участников Белого движения. Унгерн хотел иметь в союзниках Тибет и Далай-ламу. Обращался он за помощью и к Букейхану, руководителю казахской партии «Алаш-Орда», которая поддерживала атамана Анненкова. Мог ли барон Унгерн рассматривать Киргизию, со всех сторон защищенную высокими горами, в качестве оплота для своего воинства? Особенно Иссык-Куль, откуда близки и степи Казахстана и китайский Кашгар?

Виктор решил побольше разузнать о легендарном бароне.

Информация об Унгерне была очень разноречива. Советские источники говорили о нем как о кровожадном бандите, маньяке, который упивался убийствами и истязаниями. Эмигрантская пресса делилась на два лагеря. Бывшие белые офицеры, после разгрома колчаковских войск попавшие в Азиатскую дивизию, писали об Унгерне явно предвзято, выпячивая его отрицательные стороны, сгущая краски, сосредотачиваясь на описаниях телесных наказаний и смертных казней, которые щедро применялись в Азиатской конной дивизии. Те же, кто прошел весь скорбный путь с «черным бароном» от Даурии, где была сформирована Азиатская конная дивизия, до Урги, тогдашней столицы Монголии; кто спал рядом с ним у костра в зимние морозы в горах Монголии; кто под его руководством побеждал армии врагов, превосходящих их силой и количеством в десятки раз; кто пережил ужасы поражения и на своей шкуре испытал тяжесть бароновского «ташура» – бамбуковой палки, те писали об Унгерне с благоговением и почтением. Барона называли единственным борцом с большевизмом, который всего себя отдал этой борьбе. Для него не существовало ничего другого на белом свете. Ни денег и материальных благ, ни вина и женщин, ничего кроме войны с революционерами любой нации, которых он называл «нечистыми духами в человеческом образе, заставляющими первым делом уничтожать царей, а потом идти брат на брата, сына на отца, внося в жизнь человеческую одно зло». Унгерн был ярый монархист. Только монарх, по мнению барона, мог навести порядок в обществе.

По рассказам соратников Унгерна, он отличался совершенно аскетической неприхотливостью и был равнодушен к своим нуждам. Был бессребреником, никогда не искал себе выгоды или наживы. Его заботой были лишь его люди, его Азиатская конная дивизия, его «войско», как называл дивизию сам Унгерн.

Чем больше узнавал Виктор о бароне, тем больше загадок рождал его образ.

Романтик, искатель приключений и жаждавший смелых подвигов благородный рыцарь – таков был Унгерн Роман Федорович, 29 лет от роду, когда началась Первая мировая война – Великая война, как тогда ее называли.

Упоминание о роде Унгернов появляется в исторических хрониках в начале XII века, когда два брата де Унгария переселяются из Венгрии в Галицию и женятся на сестрах славянского князя ливов. Потом братья переселяются в Прибалтику и становятся рыцарями Ливонского ордена. Предки Романа Федоровича участвовали в Крестовых походах, практически во всех крупных сражениях на территории Европы. К венгеро-славянской крови вскоре примешивается и германская, и скандинавская. В хрониках Пруссии и Щвеции часто встречаются имена отпрысков дома Унгернов, занимавшие высокие посты. Появление двойной фамилии – Унгерн-Штернберг указывала на родство с чешским графом Штарнбергом.

Русский дом баронов Унгернов основал барон Рено, сподвижник Петра Великого. Он был первым предводителем дворянства Прибалтийского края и немало сделал для укрепления России на вновь завоеванных землях. У барона Рено было много сыновей, и все они владели многочисленными земельными угодьями и островами на Балтике.

Как писал в своей книге «Люди, звери и боги» профессор Оссендовский, бывший министром у Колчака и после разгрома адмирала бежавший в Монголию, в Унгернах жил дух авантюризма, некоторые даже пиратствовали в Балтийском море. Роман Федорович, очевидно, с детства впитавший в себя истории семейных хроник, мечтал прославить и свое имя. Кровь рыцарей жила в нем и требовала смелых подвигов. Роман очень много читал, не только по-русски, но и на французском и немецком языках. Это было время авантюрных романов. На литературном небосклоне сверкали такие звезды, как Густав Эмар, Луи Буссенар, капитан Майн-Рид. Видимо, мальчик, проглатывая их романы, представлял себя благородным героем, сражающимся с жестокими варварами, пробирающимся в одиночку сквозь непроходимые джунгли, преодолевающим тысячи опасностей, могущим вытерпеть любые лишения. Роман предпочитал спать не в уютной кровати, а на твердой земле, подложив под голову камень или руку. Он готовился к испытаниям, даже в лютый холод ходил в легком платье и закалялся в холодной воде. Молодой барон любил физические упражнения и не знал, что такое простуды и прочие болезни.

Помимо художественной литературы Романа увлекала и философия. Его захватила замысловатая игра человеческой мысли, поразили глубины смысла, открывающиеся мысленному взору исследователя. Унгерну казалось, что тайна жизни где-то рядом и совсем скоро откроется ему.