В поисках Человека - [140]

– Что же это? – спросил Эврибиад, испытывая одновременно омерзение и интерес.

– То, что было живого в ваших врагах. Возможно, полуавтоматическая нервная система. Туман пожрал металл и оставил лишь живую плоть. Клянусь головой Человека! Я знал, что они ненавидят ноэтическую жизнь, но не думал, что вместо нее они создадут таких гибридов…

– Вы хотите сказать… Варвары – наполовину автоматы, а наполовину живые?

Отон подумал секунду, не сводя глаз со странных организмов, которые теперь содрогались в тревожащих судорогах.

– Нет, Эврибиад, – сказал он наконец серьезным голосом, словно ему понадобилось значительное усилие, чтобы оторваться от наблюдения за трубками. – Я думаю, это их слуга, аналог нашего эргата. Туман уничтожил его недвижную часть. Он тоже подчиняется Узам.

Но Эврибиаду до этих размышлений не было дела. Быстрым движением, которое застигло Отона врасплох, он сперва отступил на шаг, а потом раздавил луковицу ногой. Она лопнула с влажным звуком, из нее выплеснулась вязкая жидкость.

Все растение задрожало, будто сотрясаясь в конвульсиях, а потом перестало двигаться.

* * *

– То, что вы приняли за туман, – продолжил Отон, – на самом деле рой весьма совершенных и самовоспроизводящихся наномашин. Эта технология только зарождалась перед Гекатомбой и, насколько я знаю, для Лация так и не стала приоритетной. Наномашины, наделенные рудиментарным децентрализованным сознанием, постоянно работают, поддерживая параметры окружающей среды такими, какими они были на изначальной планете. Это крошечные автоматы, микроскопические мобильные заводы, которые синтезируют необходимые элементы, а нежелательные химические элементы хранят в нейтральной форме. Таким образом они могут превратить в райский уголок пекло из серы и аммиака. По моему мнению, их привлекло падение «Транзитории». Вы увидите – через год от этих разрушений и следа не останется.

Задумчиво помолчав, он снова заговорил:

– Я восхищаюсь их сложностью. Я создал мир, но ни разу не подумал о том, чтобы использовать способ постоянного вмешательства и коррекции. Мне пришлось ударить кометами по Кси Боотис, чтобы изменить состав атмосферы и породить океаны. Только такой метод я и знал. Так что подозрения у меня появились, как только я увидел планету. Из космоса следы ударов должны были быть заметны. Однако на поверхности есть только один видимый кратер, и он слишком велик и слишком стар. После этого сделать выводы было несложно. Этот рой служит также и оборонительным оружием. Он может уничтожить всякую угрозу, разложить металл и углеволокно так тонко, что от них останется одна пыль.

– Вы говорите о наномашинах, – прервала его Плавтина изменившимся от волнения голосом.

Она повернулась ко всем присутствующим. Справа от нее – Эврибиад и Фотида: он стискивал в лапе ее шерсть, и оба они прижимались друг к другу, словно встретились после долгой разлуки. Людопсица постаралась никак не выказать страха, когда они решили, что стая выступит навстречу врагу, и от этого Эврибиад только больше ей восхищался. Теперь им обоим сложно было следить за разговором.

С другой стороны – Аттик и Рутилий. Они так бурно радовались при встрече, что у Плавтины это вызвало улыбку. Она и не думала, что они так сильно привязаны друг к другу. Отон – озабоченный, отстраненный – не присоединился к общей радости. Можно было без труда понять почему: он чувствовал, что не контролирует ситуацию, и ничто не могло раздосадовать его сильнее. Он провел полчаса за раздражающей и типично патриархальной демонстрацией силы, выдавая прописные истины безапелляционным тоном. Теперь настала очередь Плавтины:

– Вы не понимаете? Здесь сходятся все нити. Нанотехнология… Оружие Гекатомбы! Эта таинственная болезнь, от которой погибли все люди!

– Вот только эти машины подчиняются Узам, – слегка высокомерно возразил Отон. – И не могут быть теми же самыми, которые уничтожили человечество.

Они обменялись недружелюбными взглядами. Все остальные – людопсы, Рутилий и Аттик – обомлели. Они поняли. Когда Отон говорил об автоматах, он думал о своем враге, Винии. Плавтина достаточно часто повторяла, что видит во всей этой истории след широкомасштабного заговора, сплетенного принцепсами Урбса, так что в конце концов данная гипотеза стала походить на правду. Аттик все-таки постарался сгладить напряжение между Отоном и Плавтиной:

– Почему же в таком случае рой напал на союзников Виния?

– Потому что… – начал Отон.

– Потому что это не Виний, – оборвала его Плавтина. – Вы цепляетесь за то, что знаете, – борьбу за власть в Урбсе. Но здесь разыгрывается совсем другая партия.

Они смотрели друг на друга с вызовом. Всякая приязнь между ними была забыта. Марс остался далеко.

– Кто же?

– Я не знаю. Алекто или Тит. Я это уже говорила.

– Концепт с вами. Это пугала из прошлого, детские страхи.

– Виний нам не враг. По крайней мере, не настоящий враг. Он знает, что происходит там, у источника сигнала, и знает, что это ловушка. Если мы туда отправимся, произойдет нечто ужасное. Мы, сами того не сознавая, выбрали не ту сторону. До сих пор мы об этом не догадывались. Но теперь…