В поисках Атлантиды - [105]

В книгах античных писателей, в мифах, летописях и хрониках Эллады и Рима рассеяно немало сведений об удивительных землях, затерянных в просторах Мирового океана. Райский сад Гесперид, находящийся где-то на самом краю света, там, где Гелиос — солнце — заканчивает свой дневной путь… Счастливые, Священные, Благословенные острова… Чаще всего, вероятно, эти красивые сказания были навеяны мечтой, неизбежно возникающей у человека, впервые пересекающего водную гладь планеты, — мечтой о заморских чудесах, о гостеприимном береге, таящем неведомую радость. Иногда причиной возникновения мифов служили «морские рассказы», порой не менее затейливые, чем пресловутые «охотничьи», — народ в ту пору был легковерен, а моряки пытались не уступить в славе Язону или Одиссею… Возможно, чьи-то суда, истрепанные ветрами и бурями, действительно заносило за многие тысячи миль, в диковинные края — Индию или Америку. А еще поколениями мореплавателей передавались из уст в уста с незапамятных времен древние рассказы о том, что дорога свирепых штормов приводит к великолепному царству… Просто не каждому позволят боги найти его!

В I веке н. э. историк Плиний Старший писал, что среди римских колоний в Африке, на Атлантическом побережье, «есть колония Ликсос, основанная цезарем Клавдием. Древние рассказывали о ней много преданий. Там был дворец Антея и сады Гесперид… Наши писатели и теперь рассказывают не менее удивительные вещи: будто бы там есть могущественный город и даже больший, чем великий Карфаген, и расположен он напротив Карфагена на почти неизмеримом расстоянии…», то есть конечно же в океане или за океаном! Серторий, вождь антиримского восстания на Пиренейском полуострове во времена диктатора Суллы, встретил в Испании мореплавателей, которые рассказали ему об островах в Атлантике, «где никто не знает ни забот, ни рабства». Аристотель также упоминает о Священных островах. Он пишет, что их открыли карфагеняне за «Столпами Геракла» (то есть опять же там, где Платон поместил Атлантиду!). Острова так понравились морякам, которые привезли в Карфаген увлекательнейшие рассказы, что народ чуть было не осуществил массовое переселение. Пришлось вмешаться властям и под страхом смертной казни запретить колонизацию Священных островов. «Отцы» Карфагена опасались, что все их подданные сбегут за море…

Прокл, цитируя «Историю Эфиопики» Марцелла, пишет, что «жители некоторых островов в Атлантическом океане сохранили в памяти рассказы своих предков о необычайно большом острове Атлантис, принадлежавшем Посейдону, — стране, которая на протяжении длительного времени владела всеми прочими островами Океана». Однако Прокл, живший в V веке н. э. и прекрасно знавший «Диалоги» Платона, не заслуживает полного доверия. Более достоверным представляется рассказ римлянина Клавдия Элиана (II–III века н. э.), автора книги «Пестрые истории». Элиан ссылается на грека Феопомпа с острова Хиос, писавшего в IV веке до н. э.: «Европа, Азия и Ливия были когда-то островами, окруженными океаном. Единственный материк лежал вне пределов этого мира… Было там много великих городов, в которых царили совсем другие законы и обычаи, чем у нас… О болезнях… они просто не имели понятия, и вся их жизнь была сплошным весельем и радостью… Золота и серебра они имели вдоволь и ценили их ниже, чем мы ценим железо». Скорее всего рассказ Феопомпа (если он не придуман самим Элианом) навеян распространенными мифами о золотом веке — отголосками идеализированных представлений о патриархальном, «догосударственном» обществе. Быть может, под материком, лежащим «вне пределов этого мира», подразумевается Новый Свет — на рубеже нашей эры там уже были величественные города. Но есть в словах античного автора и несомненная перекличка с Платоном.

Помпоний Мела, римский географ I века н. э., оставался знаменитым на протяжении полутора тысяч лет. Его авторитет считали непререкаемым вплоть до эпохи Великих географических открытий. Как знать, не попались ли на глаза Христофору Колумбу и не вдохновили ли его такие строки из книги Мелы «О строении Земли»: «Напротив этой горы (Атлант, или Атлас) расположены острова Блаженных. Здесь сами собой, одни за другими, вырастают плоды, которые и служат пищей населению островов. Эти люди не знают забот и живут лучше, чем жители великолепных городов». Другой знаменитый писатель древности, Плутарх, говорит об острове Кроноса, находящемся в пяти днях плавания к западу от Британии. Кронос — отец верховных греческих богов, Зевса и Посейдона, титан, воплощающий само время; значит, царство его очень древнее. В другом месте Плутарх называет страну Кроноса Счастливыми островами.

Упомянув еще одного античного «искателя» земли Блаженных, перейдем к более новым временам. Речь пойдет о Диодоре Сицилийском, римском историке эпохи Юлия Цезаря. Диодор написал серию из 40 книг — так называемую «Библиотеку». До наших дней дошла лишь половина этих сочинений. Они содержат много историко-географических сведений, подчас наивных, но иногда довольно интересных. Так, в третьей книге есть рассказ об амазонках, которые пошли войной на… народ атлантов! Атланты Диодора показаны весьма мирными и счастливыми, они живут на плодородных землях, строят большие города. А в книге пятой находим следующее описание: «Познакомившись с островами, лежащими по эту сторону Геракловых столпов, перейдем к островам в Океане. Ближе к Африке в просторах Океана на запад от Ливии лежит превеликий остров. Земля на нем плодородна, хотя и гориста. Судоходные реки орошают ее… Бесчисленные сады полны плодов. Деревни там также богато отстроены… Климат там весьма благодатен… Наконец, жизнь на этом острове настолько прекрасна, что, кажется, на нем должны жить не люди, а боги». Вслед за Аристотелем Диодор повествует о карфагенянах, которые хотели обосноваться на чудо-острове и которых туда не пустили… Есть предположение, что мореплаватели, упоминаемые Аристотелем и Диодором, посетили какой-нибудь из крупных живописных островов возле берегов Америки, например Гаити или Кубу. Но право же, такой вариант немногим менее экзотичен, чем версия об Атлантиде…