В походах и боях - [9]
Решение о создании в Крыму Отдельной 51-й армии[4] было принято Ставкой 14 августа 1941 года в связи с угрозой, надвигающейся на Крым с суши: 9-я и 18-я армии нашего Южного фронта отступали, вражеские войска приближались к Днепру в его нижнем течении. Командующим армией был назначен генерал-полковник Федор Исидорович Кузнецов. Мне было приказано вступить в обязанности его заместителя.
Получив известие о решении Ставки, мы в Крыму вздохнули с облегчением. Создается армия, значит, прибудут войска и полуостров прикроем надежно! Лично я ждал командарма с большой надеждой, понимая, что. дело обороны Крыма требует высокой квалификации.
Первая встреча состоялась в ночь на 19 августа. Только что отгремел вражеский авиационный налет. Прибыла группа генералов — сам Ф. И. Кузнецов, член Военного совета корпусный комиссар А. С. Николаев, начальник штаба армии генерал-майор М. М. Иванов, приветствовавший меня молчаливым жестом руки (он тоже был в Испании).
Командарм привез с собой новую задачу, поставленную Ставкой войскам, и решение срочно сформировать на месте четыре крымские стрелковые дивизии.
Руководство 51-й армии оказалось в весьма трудном положении. Через две недели после его прибытия начались стычки с подходившими со стороны Днепра разведывательными отрядами 11-й армии Манштейна. Надо было создавать новые дивизии, обучать и вооружать их, в Крыму же не имелось никаких запасов оружия, даже винтовок. Соединения, пришедшие в августе с материка — две стрелковые и три кавалерийские дивизии, — были малочисленные, рядовой состав еще не обучен, материальная часть мизерная. Например, у кавалеристов совершенно не было средств связи, не было тачанок, и пулеметы возили на простых телегах. Из-за отсутствия на повозках амортизации пулеметы разбалтывались в узлах крепления и выходили из строя.
48-я Отдельная кавалерийская дивизия под командованием генерал-майора Дмитрия Ивановича Аверкина формировалась в Полтавской области. Небольшая по своему составу дивизия (три тысячи всадников) должна была в кратчайший срок закончить формирование и быть готовой выполнять оперативное задание.
Стрелковое вооружение дивизия получила (кроме автоматов ППД, которые были досланы в Крым самолетами из Москвы). Дивизия не имела обоза, что, конечно, сильно осложнило в дальнейшем подвоз и обеспечение частей боеприпасами, фуражом и продовольствием.
С начала и до конца сражения за Крым осенью 1941 года командующий 51-й армией не имел в своем распоряжении артиллерийского кулака в виде армейских артиллерийских бригад, которыми мог бы влиять на ход боев.
Манштейн в своих воспоминаниях писал, что решая задачу прорыва в Крым через Перекоп, опасался браться за это дело с недостаточными средствами и силами. Между тем 11-я армия Манштейна располагала следующими силами: 30-й армейский корпус генерала Зальмута (22, 72, 170-я пехотные дивизии); 54-й армейский корпус генерала Ганзена (46, 50, 73-я пехотные дивизии); 49-й армейский корпус генерала Коблера (1-я и 4-я горнострелковые дивизии); моторизованные дивизии СС «Адольф Гитлер» и «Викинг». Кроме того, Манштейн имел в своем распоряжении до 40 полков артиллерии. Его поддерживал 4-й авиационный корпус в составе 77-й истребительной эскадры (МЕ-109 — 150 самолетов); двух бомбардировочных эскадр (Ю-87 — свыше 100 самолетов, «Хейнкель-111» — до 100 самолетов).
«Само собой разумеется, — читаем у него, — что 54 а к для наступления на перешейки должны были быть приданы все имеющиеся в нашем распоряжении силы артиллерии РГК, инженерных войск и зенитной артиллерии». Как же мог наш командарм организовать успешную борьбу с этой огромной силой, если у него не было артгрупп ни в 9-м корпусе, ни в армейском масштабе? Единственная возможность — взять артиллерию у рассыпанных по всей территории полуострова и потому обреченных на бездействие дивизий; но на такой риск командарм не решился.
Последнее по счету, но не по значению затруднение, с которым столкнулся командующий 51-й армией, заключалось в том, что его по-прежнему ориентировали прежде всего на противодесантную оборону. Опасность надвигалась с севера, а нам предлагали разрывать силы армии на оборону побережья, на оборону предгорных районов, на оборону перешейков.
Все это отразилось в решении командарма на оборону Крыма. Он рассредоточил соединения по всей территории, и не подумав массировать силы на перекопском направлении, где была наибольшая вероятность вражеского удара. В грубых цифрах: около 30 тысяч штыков ставилось на оборону Крыма от вторжения со стороны материка (из них 7 тысяч на Перекопе); около 40 тысяч на оборону побережья и до 25 тысяч внутри Крыма.
По приказу командарма, изданному после выхода немецких войск на западный берег Днепра в район Каховки, три дивизии 9-го корпуса были выдвинуты на север — 276-я дивизия (генерал-майор И. С. Савинов) на Чонгарский полуостров и Арабатскую стрелку, 106-я растянулась на 70 километров по южному берегу Сиваша, 156-я — на Перекопские позиции. Три кавалерийские дивизии — 48-я под командованием генерал-майора Д. И. Аверкина, 42-я (командир полковник В. В. Глаголев) и 40-я (полковник Ф. Ф. Кудюров) — имели противодесантные задачи; 271-я дивизия полковника М. А. Титова — на противодесантной обороне в районе Симферополя; четыре сформированные в Крыму дивизии — 172-я полковника И. Г. Торопцева, 184-я (полковник В. Н. Абрамов), 320-я (полковник М. В. Виноградов), 321-я (полковник И. М. Алиев) — ставились на оборону побережья.
В серии «Жизнь замечательных людей» уже были изданы и получили признание читателей сборники «Полководцы гражданской войны» (1960) и «Герои гражданской войны» (1963). В предлагаемой читателю книге речь пойдет о жизненном пути и боевой деятельности замечательных советских полководцев и военачальников, чье военное искусство и талант, мужество и воля к победе наиболее полно проявились на полях сражений в суровые годы Великой Отечественной войны. Конечно, рассказать обо всех выдающихся военных деятелях Великой Отечественной войны в одной книге невозможно.
В серии «Жизнь замечательных людей» двумя изданиями вышел сборник «Полководцы и военачальники Великой Отечественной». Редакция предлагает читателю второй выпуск сборника, продолжая таким образом знакомить читателя с замечательными полководцами и военачальниками, чье военное искусство, талант и мужество наиболее полно проявились в суровые годы Великой Отечественной войны. Авторами двух очерков выступают соратники и боевые друзья тех, о ком идет рассказ, — ото дважды Герой Советского Союза Маршал Советского Союза А.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.