В погоне за удачей - [26]

— А ты уже просмотрел заявочные материалы? — поинтересовался Чарли.

Протянув руку под стол, Пирс ударил кулаком по мощной крышке стального сейфа, который был надежно прикреплен болтами к бетонному полу. Именно там хранились патентные заявки. Пирсу еще предстояло проверить их до того, как они будут сброшюрованы и отправлены на оформление. Но это было довольно нудное чтение, а кроме того, его постоянно отвлекали другие дела, даже не считая судьбы Лилли Куинлан.

— Вот они, здесь. Собираюсь заняться ими сегодня, а, если не успею, завтра.

Из соображений безопасности в компании не разрешалось уносить материалы по заявкам домой для просмотра. Кондон улыбнулся:

— Отлично. Значит, все в порядке? Никаких проблем?

— Под проблемами ты, наверное, имеешь в виду Никол?

Чарли кивнул.

— Можно сказать, да. По крайней мере я спокоен. Сейчас меня больше интересуют другие вещи.

— В первую очередь дела в лаборатории, я полагаю?

Пирс откинулся на спинку стула, широко раскинул руки и улыбнулся, подумав, о чем же успела наболтать Моника, когда сегодня говорила с Чарли по телефону.

— В общем, пока я здесь.

— Ну и отлично.

— Кстати, Никол перед уходом нашла свежую публикацию по поводу сделки компании Бронсона с корпорацией «Тагава». Копия статьи хранится в ее кабинете.

— Что-нибудь новенькое?

— Ничего особенного, но Эллиот обмолвился о перспективе биологического применения разработок. В самых общих словах, но кто знает. Не исключено, что он учуял запах нашего «Протея».

Разговаривая с Кондоном, Пирс посмотрел ему за спину, на висевший на стене плакат из фильма «Фантастическое путешествие», снятого еще в 1966 году. На постере была изображена белая подлодка «Протей», пробивающаяся через многоцветную толщу физиологических жидкостей внутри человеческого тела. Это был подлинный рекламный плакат тех времен, который ему когда-то подарил Коуди Зеллер, купивший его на мемориальном интернетовском аукционе.

— Эллиот просто любит почесать языком, — заметил Кондон. — Не думаю, чтобы он мог пронюхать что-то о «Протее». Но уже через десять дней он наверняка услышит о нем. А уж тогда точно обделается. Да и «Тагава» поймет, что поставила не на ту лошадку.

— Да, я тоже на это надеюсь.

Они сами пытались завязать финансовый роман с «Тагавой» в начале этого года, но японцы позарились на слишком большой кусок от будущего пирога, поэтому переговоры прервались на ранней стадии. И хотя на этих первых встречах имя «Протей» упоминалось несколько раз, однако никто из представителей корпорации не видел самой лаборатории и о сути этого проекта ничего не знал. Сейчас Пирс пытался вспомнить, что именно в тот раз говорилось по поводу «Протея», поскольку оттуда информация могла просочиться к новому партнеру японцев Эллиоту Бронсону.

— Если что понадобится, дай мне знать, я все сделаю, — сказал Кондон.

Его слова отвлекли Пирса от раздумий.

— Благодарю, Чарли. Ты сейчас домой?

— Мы с Мелиссой собираемся вечерком поужинать в ресторане «Кружка». Не хочешь к нам присоединиться?

— Нет, вряд ли, но спасибо. Сегодня мне должны привезти мебель, и надо будет ее расставить.

Чарли кивнул и на секунду замялся, собираясь задать еще один вопрос.

— Ты собираешься поменять свой номер телефона?

— Придется. Это первое, что Моника сообщила тебе сегодня утром?

— В общем, да. И еще она сказала, что этот номер раньше принадлежал проститутке, которой постоянно звонят мужики.

— Она — компаньонка по найму, а не проститутка.

— Не вижу разницы.

Пирс удивился своей готовности защищать женщину, с которой был даже незнаком, и почувствовал, как его лицо заливает краска.

— Что ж, возможно, разницы действительно нет. Скорее всего в понедельник я дам тебе свой новый номер, о'кей? Мне предстоит здесь кое-что закончить, а потом я спущусь в лабораторию.

— Ладно, старик. До понедельника.

С этими словами Кондон вышел, закрыв за собой дверь. Пирс прикинул, как много ему успела натрепать Моника и не разнесла ли она уже весть о его странной детективной деятельности. Он хотел позвонить ей, но отложил звонок.

Пирс снова взял в руки телефонную книжку Лилли и перелистал ее. Почти на последней странице он увидел еще одну группу телефонных номеров под общим заголовком УЮК. Пирс тут же вспомнил объемистый конверт, валявшийся среди неразобранной корреспонденции в доме на Алтаир-авеню. Он набрал один из этих номеров. В трубке послышалось сообщение автоответчика из приемной канцелярии университета Южной Калифорнии. По выходным офис был закрыт.

Пирс положил трубку. Похоже, Лилли собиралась подать документы для поступления в университет. И возможно, намеревалась оставить свой нынешний бизнес компаньонки по найму. Не исключено, что это и стало причиной ее исчезновения. Отодвинув записную книжку в сторону, Пирс изучил уведомление о платежах по кредитной карте. Выяснилось, что за весь август ею ни разу не пользовались, общий долг по карте составлял чуть больше 354 долларов, а погасить задолженность надо было еще 10 августа.

Затем пришла очередь сообщения из Вашингтонского сберегательно-кредитного банка. В нем отражалось состояние сразу двух счетов — сберегательного и текущих платежей. И хотя два последних месяца новых вкладов на эти счета не поступало, однако финансовое состояние Лилли Куинлан особой тревоги не вызывало. За ней числилось 9240 долларов на чековом счете и 54 542 доллара — на сберегательном. На четыре года обучения в УЮК этого было маловато, но для начала вполне достаточно, если, конечно, Лилли твердо решила изменить свою карьеру.