В погоне за «старым соболем» - [56]
— Боитесь, что сбегу,— усмехнулся Угрюмов.
— Нет. Задача Анатолия оградить вас от связного абвера. Вы единственный, кому доверял Рендич. Связной знает, что резидент провален. При аресте Рендич погиб. Связной может прийти к выводу, что вы повинны в провале резидента. В таком случае он постарается вас убрать. Может возникнуть и другая ситуация, и связной предложит вам стать резидентом. Мы должны быть в курсе всех тайных дел германской разведки. Я думаю, вам небезразлична судьба вашего народа, сына, внука. Предупреждаю, ваша задача очень ответственна, не скрываю, это опасно для жизни. Вы вправе отказаться.
— Значит, вы считаете, я могу быть полезным? — запинаясь, произнес Угрюмов.
— Хочу верить, что наступит время, когда вы сможете протянуть руку сыну, и он не осудит вас.
Алябьев открыл ящик стола и достал овальную фотографию, которую нашли у Дмитрия Павловича при аресте.
— Возьмите. Пусть она будет с вами.
VIII
В будний день людей в тире немного. Чаще всего забегают мальчишки. Зажав в кулаке медяки, подолгу разглядывают мишени, обмениваясь между собой шумными восклицаниями.
Угрюмов пытался вспомнить, куда он дел саблю, когда вернулся из Москвы от Рендича.
— Вышел на железнодорожном вокзале, это точно помню, шептал Дмитрий Павлович.— Был понедельник. Я отправился на работу. Кажется, с кем-то встретился? С кем? Не помню… Стоп! Как будто прояснилось. Я прибыл рано утром, и в парке, кроме дворников, вряд ли бы застал кого нибудь другого. Точно! Меня остановила тетя Маша. Она подметала дорожки. О чем же мы говорили? Так, о всяких пустяках. А дальше? Зашел к себе в тир. Где же я спрятал саблю? Вроде, все обыскал. Нет сабли. Словно в воду канула.
— Что, молиться вздумал? — окликнул его завхоз Степанович,— я уже минут пять как подошел, а ты на стенку уставился и бормочешь, как старый дед.
— Прости, Степанович, задумался,— улыбнулся Угрюмов.
— Я, собственно так, заглянул предупредить,— сказал завхоз,— через недельку-другую ремонт начнем. Стойку поправим. Вишь, как скрипит, опоры заменим. Да и полы новые пора настилать, доски-то прогнили. Щели кругом… Да ты, часом, не ошалел,— засмеялся завхоз,— чего так на меня глядишь, как будто впервой увидел. Чудной ты, Сидоркин, человек.
Степанович повернулся и, поскрипывая протезом, ушел.
Угрюмов хлопнул себя ладонью по лбу: как же он сразу не мог вспомнить! Сабля находится под третьей от стены доской пола. Ай да Степанович! Надоумил.
Угрюмов, дождавшись, когда мальчишки уйдут, захлопнул наружную дверь на засов, отыскал под стойкой напильник без ручки. Поддел доску пола, руками отбросил опилки, комья земли и достал узкий, длинный сверток. Затем аккуратно поставил доску на место.
Он открыл дверь и выглянул в парк. Анатолий, расположившись на скамейке у входа в тир, перелистывал газету. Угрюмов оглянулся по сторонам и тихо позвал его.
— Гражданин следователь просил ее отыскать,— пояснил Угрюмов, протягивая Анатолию сверток.
— Я мигом обратно вернусь,— сказал Анатолий.
До закрытия тира оставалось полчаса. Угрюмов ждал Анатолия с нетерпением, поглядывая на часы.
У стойки белобрысый мальчуган, сосредоточенно посапывая, целился из винтовки по сложной мишени.
В тир вошли двое мужчин. Один из них, в светлом спортивного покроя костюме небрежно швырнул на стойку горсть мелочи.
Угрюмов протянул ему винтовку и несколько пуль.
Мужчина быстро зарядил винтовку. Вскинул и, почти не целясь, выстрелил в бегущего оленя. Перекрутившись, олень повернулся рогами к полу. Двумя выстрелами мужчина поразил еще две мишени.
— Здорово,— с восхищением протянул мальчишка.
Мужчина кивнул своему напарнику. Тот молча повернул мальчишку за плечи и бесцеремонно толкнул в спину, выпроваживая его из тира.
— Что же ты, белогвардейская сволочь, унгерновец, нас обманывать вздумал,— медленно, чуть ли не по слогам произнес мужчина в сером костюме, в упор уставившись на Дмитрия Павловича чуть прищуренными светлыми глазами.
— Чекистов не проведешь,— угрожающе произнес светлоглазый и, выхватив револьвер, наставил его на Угрюмова.— Таких, как ты, без суда ликвидируют.
— Ты мне шпалер под нос не тычь,— процедил со злостью Угрюмов.— Все вы, гады, на один манер. Только добренькими любите прикидываться. Одни на свободу отпускают, другие пришли суд-расправу вершить.
Угрюмов с вызовом, не отводя взгляда, посмотрел в лицо светлоглазому и вдруг понял, что совершил непростительную глупость. На губах светлоглазого змеилась торжествующая улыбка.
«Нет, это не чекисты,— мгновенно пронеслось в голове Угрюмова.— Те чекисты, с которыми я встречался, не разговаривали в подобном тоне. Не размахивали оружием. Кто эти двое? Откуда они знают мое прошлое? Как же я дал маху, раскрылся, подвел Семена Максимовича! Эти двое — чужие, дружки Рендича. И повадки у них чужие, и говорит этот светлоглазый по-русски неуверенно, словно спускается по ледяным ступенькам».
«Немцы», — обожгла догадка.
— Где булатная сабля, Сидоркин? Скажешь — будешь жить. Где, говори,— ткнул Угрюмову в подбородок дуло револьвера светлоглазый.
Жгучая ненависть колыхнула Угрюмова. С большим трудом сдержал он себя. Решение пришло неожиданно.
Влиятельный богач, его жадные до наследства дети, погрязший в грязных делишках князь, посвящённый в хозяйские секреты дворецкий, местный доктор, невероятно красивая баронесса и знаменитый сыщик. Нечасто подобная компания собирается в уездном городе. И ещё реже всё заканчивается жутким убийством. Сможет ли граф Соколовский на этот раз справиться в крайне запутанном деле? Графу необходимо разобраться в сложных семейных конфликтах, справиться с собственными демонами, пробиться сквозь тьму предположений и суеверий.
От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.
Знаменитая писательница, автор детективов Агата Кристи переживает сложный период: она потеряла мать – близкого ей человека, а муж тем временем увлекся другой женщиной и хочет оставить семью. Новая книга не пишется, одолевают горькие мысли, и в этой ситуации видится только один выход. Миссис Кристи в отчаянии, ей кажется, что она теряет связь с окружающим миром. Ее не покидает ощущение надвигающейся опасности… Однажды писательница спускается в лондонскую подземку, и чья-то рука подталкивает ее к краю платформы.
«Мертвецам не дожить до рассвета» — не просто детектив или триллер, но и книга с философскими рассуждениями о путях и выборе человека в тяжёлых, чуждых его природе условиях. Увлекательный сюжет, в котором присутствуют мистика и оккультизм, переносит читателя в декабрь 1918 года, в самый разгар Пермской наступательной операции Колчака.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.