В погоне за… сенсацией - [23]
Я впитывала рассказ собеседника всеми фибрами своей журналистской души. Наконец-то, хоть какие-то сведения! А то я тут загнусь от информационного голода. Но особо меня не покормили. И вопрос, почему Адмирал избегает меня остался открытым.
***
Но от одной встречи со мной Адмиралу отвертеться не удалось.
А день этот так хорошо начинался. Не только для экипажа, но и для меня. Мое расписание на этот день ничем не отличалось от всех предыдущих дней официального нахождения любимой меня на борту крейсера. Все те же лица, в коридорах, кают-компании, пищеблоке, даже у истребителей: везде куда меня заносили ноги в течении этого дня.
События начали развиваться, когда я уже уложила свое уставшее за день тело на койку. Проворочавшись на ней больше часа, мой мозг решил, что спать ему совсем не хочется. Промаявшись, я решила, что насиловать себя все же не стоит. А позже после метаний по ограниченному пространству каюты решила, что мое неутомимое тело и неугомонный мозг следует выгулять.
Заморачиваться с переодеваниями не стала. Как была в широких штанах и свободной футболке, в чем и привыкла спать, так вышла из своей каюты. Побродив по ближайшим коридорам и поняв, что сна ни в одном глазу, решила навестить Шона. Насколько я знала сейчас была его вахта. Поэтому мой путь лежал прямо в рубку управления.
Шон действительно обнаружился за своим рабочем месте. Сидел в ложменте и следил за показателями, что высвечивались на экране.
- Привет - радостно возвестила я, только переступив порог.
- Привет - отозвался Шон, повернув ко мне голову - что, не спится?
- Ага... - не могла не согласиться.
- Ну, иди сюда - Шон похлопал по сидению ложмента второго пилота.
Меня долго уговаривать не надо, поэтому протопала к предложенному сидячему креслу и огляделась.
Сегодня Шон был за пультом пилота один. В рубке помимо него в данный момент, правда, присутствовал и Дайс, навигатор крейсера. Но он по своему обыкновению уткнулся в свои кнопочки, и не обращал внимания на то, что творилось вокруг.
Друг откинулся на спинку кресла, и устало потер переносицу.
- Скучно - прокомментировала я.
- Да. Сегодня на удивление спокойно.
- Шон, а как это действует? - решила поинтересоваться я - я никогда раньше не была в рубке космических кораблей, пока к вам не попала.
- Тогда не уверен, что поймешь! - усмехнулся, развернувшись в ложменте ко мне лицом.
- Так объясни так, чтобы поняла.
- Ну, смотри. Вот это панель управления головным компьютером. ... сюда вводятся координаты назначения...- начал свою образовательную лекцию Шон, показывая на кнопки на панели - здесь у нас стабилизаторы... отсюда идет сигнал на двигатели...
Я честно старалась запомнить все, что показывал мне пилот. Следила, как тонкие изящные пальцы бегали по панели, слушала, как увлечено его тихий голос рассказывал о работе мозга крейсера.
Решив, что мой разум достаточно на сегодня засорен, перебила Шона:
- А это что такое? - и ткнула в первую попавшую кнопку.
- Осторожно, - мою руку перехватили по пути к панели:
- Постарайся ни к чему не прикасаться - попросил Шон, а на лице явное сомнение в необходимости продолжать мое обучение.
- Хорошо.
- Это активирует канал связи с другими крейсерами - все же пояснил - допустим надо тебе связаться с базой или капитаном другого крейсера. Нажимаешь сюда. Вводишь код, предназначенный для этого....
Что-то я заскучала. Это только для них все так увлекательно и главное понятно. Чего нельзя сказать обо мне. Ну не технарь я не технарь. Всего лишь несчастный гуманитарий. Вот все что касается там мировой литературы или истории, это я могу. В этом я ас. А все эти технические заморочки... не способен мой мозг перераспределить такую информацию и разложить по ячейкам памяти. И обидеть Шона своим невниманием не хочется.
Уже хотела остановить это добровольное издевательство, когда обратила внимание на обзорный экран над панелью. О, идея! Это должно быть интереснее.
- Шон, а что это?
- Что? - кажется, кто-то не смог вот так сразу выплыть из недр своего мозга.
Показала на экран:
- Вот эти обозначения? Они что-то означают?
- А это! Здесь отображается карта пространственного континиума. Здесь ближайшие системы...
Шон еще на несколько минут погрузился в разъяснения, где я опять ничего не поняла. Единственное что хотелось бы мне узнать в данную секунду, где мы находимся и куда летим.
О чем и спросила у друга.
- Смотри вот система, где сейчас мы - Шон указал на скопление звезд на карте - нам необходимо попасть сюда - провел линию почти через весь экран.
- А что здесь? - решила поинтересоваться я.
Даже встала со своего кресла, чтобы показать Шону скопление звезд на противоположном участке карты на экране, что так меня заинтересовало.
Только малость не рассчитала ширину шага. Запнулась и практически упала да друга. Рука автоматически схватилась за то, что было под ней. А под рукой оказалась панель управления.
В это же мгновение мир накренился. И очень сильно.
Глаза выхватили лицо Шона, на котором застыл ужас.
Я полетела в объятья своего кресла.
Каждый выбирает свой путь сам, идет вслед за своей судьбой - скажете вы. А что если в твою судьбу вмешивает рок... случай... стечение обстоятельств? Если твоя жизнь предопределена? Если всё, что ты видишь вокруг не более, чем результат чужой воли, решения, принятого под гнетом обстоятельств? Что делать маленькой, спасенной с терпящего бедствие корабля, землянке, если, открыв глаза, она впервые видит этот мир? Надо встать, оглядеться и решить: Я смогу... вспомнить прошлое, определиться с будущей мечтой, и жить настоящим, несмотря на особенности быта приюта, суровые будни военной Академии, трудности службы во флоте.
Судьба любит пошутить. Но Камилла уже не маленькая девочка, не восторженный курсант, она та, кто встречает трудности лицом к лицу. Сколько нужно сделать шагов от пешки на доске политических игр до ферзя? Она их сделает. Пусть путь вице-адмирала Ревейн к своему счастью извилист и непредсказуем, она пройдёт его с достоинством, чтобы однажды оглянуться и поблагодарить провидение за бесценный подарок. .
Давно заброшенная и забытая Древними старая законсервированная база на одной из далёких и обследованных ими планет, внезапно посылает сигнал в метрополию. В произведении рассказывается о том, как развивалась и складывалась жизнь аборигенов, после ухода с планеты Древних, посеявших на ней семена разума.
11 февраля 1985 года был убит Талгат Нигматулин, культовый советский киноактер, сыгравший в таких фильмах, как «Пираты XX века» и «Право на выстрел», мастер Каратэ и участник секты, от рук адептов которой он в итоге и скончался. В 2003 году Дима Мишенин предпринял журналистское расследование обстоятельств этой туманной и трагической гибели, окутанной множеством слухов и домыслов. В 2005 году расследование частично было опубликовано в сибирском альтернативном глянце «Мания», а теперь — впервые публикуется полностью.
Софья устраивается на работу в банке, а там шеф - блондин неписанной красоты. И сразу в нее влюбился, просто как вампир в гематогенку! Однако девушка воспитана в строгих моральных принципах, ей бабушка с парнями встречаться не велит, уж тем более с красавцем банкиром, у которого и так налицо гарем из сотрудниц. Но тут случилась беда: лучшую подругу похитили при жутких обстоятельствах. Потом и на Соню тоже напали, увезли непонятно куда: в глухие леса, на базу отдыха и рыболовства. Вокруг - волки воют! А на носу - Новый год!.
Рассказы, которые с 2008 по 2010 г., Александр Чубарьян (также известный как Саша Чубарьян и как Sanych) выкладывал в сети, на своём блоге: sanych74.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Каждый месяц на Arzamas выходила новая глава из книги историка Ильи Венявкина «Чернильница хозяина: советский писатель внутри Большого террора». Книга посвящена Александру Афиногенову — самому популярному советскому драматургу 1930-х годов. Наблюдать за процессом создания исторического нон-фикшена можно было практически в реальном времени. *** Судьба Афиногенова была так тесно вплетена в непостоянную художественную конъюнктуру его времени, что сквозь биографию драматурга можно увидеть трагедию мира, в котором он творил и жил.