В подземном царстве - [68]
За окончательным ответом я позвонил четвертого. Терека за это время перевели на другую работу, а заместителя пока нет. То же самое положение шестого, седьмого и восьмого. О спасательном аппарате в Министерстве никто ничего не знает.
Уграи заявляет, что вообще обо всем этом речь может идти при условии, если: 1) врач проверит состояние моих легких, сердца и нервной системы, 2) я попробую спуститься в Дунай в снаряжении для обучения там всем приемам.
Спасательный аппарат исчез с горизонта, вместо него появилась новая идея: нужно работать с жидким воздухом, а не с кислородом. Тогда отпадет необходимость финиметра, спасательного аппарата и т. и., а нужен будет только шланг, ну и, конечно, большее количество литров воздуха, чем кислорода.
Уграи одобряет. Этот путь приемлем. На радостях решил спустить меня 11 октября в Дунай у строящегося моста Пете-фи. Водолазам это доставило большое удовольствие. Особенно им нравилась моя борода и то, что я не захотел снять очки. Одевали меня четыре человека. Пишта Марко фотографировал. Я чувствовал себя героем до тех пор, пока на меня не навешали уйму свинцовых тяжестей. Двигаться стало труднее. Но не беда! Спускаюсь по лестнице и наслаждаюсь новыми впечатлениями. Одновременно при помощи клапанов на шлеме то выпускаю, то задерживаю воздух в скафандре. Когда начинает стучать в голове, быстро впускаю необходимое количество воздуха, и снова все в порядке. Вылезаю, но водолаз машет, нужно спуститься еще раз. Только теперь нахожу время, чтобы немножко осмотреться. Осмотреться? На глубине трех метров в мутной дунайской воде вижу вокруг себя лишь па тридцать сантиметров. Жалею, что не снял очки.
Когда, наконец, вылезаю наружу и с меня стаскивают ставшую моментально тяжелой одежду, мой энтузиазм значительно уменьшается. Может быть, такой скафандр нецелесообразен для исследователя пещер? Через час, однако, я уже забыл о свинцовых тяжестях, о бронзовых ботинках, и снова я герой, который опустился на страшное дно.
После новой доброй полдюжины телефонных звонков договариваюсь с главным инженером кислородного завода: если мы принесем баллоны, они их наполнят. Все баллоны через каждые два года должны проверяться, выдержат ли они давление в сто пятьдесят атмосфер. Такие испытания проводятся на заводе один раз в месяц, иногда раз в два месяца. Теперь до ближайшего испытания нужно ждать месяц. Но… у него нет баллонов.
После долгих уговоров я добился того, что кто-то нам «одолжил» три полуторалитровых баллона, в которые могло войти приблизительно четыреста пятьдесят литров воздуха.
Если будем экономить, нам хватит. Но нет редуктора, а без него мы опять не сможем пользоваться ими. Главный инженер Надь удивительный человек! Достал редуктор. Теперь никаких препятствий нет. если не считать, что У граи согласился дать взаймы снаряжение при условии, если с нами пойдет водолаз, иначе он не может взять на себя ответственность ни за снаряжение, ни за наши жизни. Однако водолаз тоже будет стоить денег.
Снова беготня, телефонные звонки, наконец, разрешается и этот вопрос. Теперь, кажется, действительно все в порядке, однако… нарезку редуктора мы никак не можем соединить с нарезкой трубки скафандра. Попросим-ка редуктор подогнать под наконечник шланга. Резьба сужения опять не совпадает с резьбой шланга, так как я заказал из расчета на другой стандарт. Но исправить — пустяковое дело. При помощи прорезиненных ленточек герметически соединяю сужение со шлангом, и все готово. Правда, вряд ли найдется водолаз, который согласится с таким снаряжением спуститься под воду, но нужда заставляет нарушать законы. Мы спустимся!
Итак, снаряжение готово.
18 октября с водолазом Иштваном Полтц и с аппаратом буду у вас. До встречи, желаю удачи и приветствую, твой друг Вертеш».
19 октября привезли снаряжение для водолаза, а вскоре вместе с водолазом Иштваном Полтцем прибыл и Вертеш. Мы приготовились к большому исследовательскому походу. Кроме меня, Вертеша и Иштвана Полтца, в нем участвовали Юлия Кинчеш и сотрудник Венгерского фото Бела Голленцер.
Сталактитовый тоннель
Подготовка экспедиции потребовала больших забот и осмотрительности. Ведь мы не могли знать заранее, сколько дней пробудем под землей. Упаковку проводили с тем расчетом, чтобы в каждом тюке было все необходимое, но вместе с тем ноша была бы не слишком тяжелой. Прежде всего, нужно было доставить к сифону водолазное снаряжение. Сам скафандр вместе с баллонами жидкого воздуха, шлемом и другими грузами весил больше полутора центнеров. Отдельными свертками взяли двенадцать килограммов карбида. Необходимых сухих продуктов — тоже двенадцать килограммов. Кроме того, в снаряжение входило и много других неотъемлемых предметов: по одной на человека карбидной лампе, герметически закупоренной, электрический фонарик с запасными батареями, два литра крепкой палинки, запас сухой и теплой верхней одежды — все это вместе весило еще пятнадцать килограммов. Фотоаппаратура состояла из сумки весом три-четыре килограмма, плюс треножник да всякие мелочи, как водонепроницаемые коробки со спичками, сигареты, запасные горелки, кирка, молоток, двадцать метров веревки, шесты. Несколько непромокаемых пакетов с медикаментами (фенамин, аспирин, перевязочный материал) было положено под шапку. Кроме того, отдельно нужно было доставить на место телефонное оборудование, тщательно предохранив его от воды.
