В плену Сахары - [53]

Затем наступил 1914 год. Итальянцы, которые уже дошли до Феццана, вынуждены были освободить все оккупированные ими районы. Теперь сенуси заполучили корыстного, жаждущего колониальных владений союзника. Турция воевала на стороне империалистической Германии, а последняя стремилась господствовать на Ближнем Востоке и контролировать Суэцкий канал. Германское министерство иностранных дел и политический отдел германского генерального штаба пытались уговорить сенуси напасть на Египет, которому со стороны Палестины и Синайского полуострова угрожала объединенная германотурецкая армия. Один из братьев Маннесман, представитель могущественных германских монополистов, уже на протяжении многих лет мечтавших об эксплуатации африканских полезных ископаемых, собственной персоной отправился в Триполи, чтобы согласовать предполагаемое выступление сенуси с планами германского генерального штаба.

Затем к ливийскому побережью причалили германские подводные лодки, которые доставили оружие для плохо вооруженных сенуси. Однако те не хотели воевать за германские интересы. Они дорожили своей свободой. Ахмед аш-Шариф вначале изъявил готовность принять оружие, предполагая после изгнания итальянцев обратить это оружие против англичан. Однако к тому времени подрос один из сыновей тогдашнего главы ордена — Саид Идрис; он воспользовался очередным паломничеством к святым местам, чтобы установить в Египте контакт с британской администрацией и убедить англичан выступить против итальянцев. Но все попытки столкнуть империалистов друг с другом не увенчались успехом. Британские войска начали наступление на Ливию, чтобы предупредить выступление Ахмеда аш-Шарифа. Последний вынужден был бежать. Новым главой ордена стал Идрис.

Смерть патера

В ноябре 1914 года сенуси окружили Гат. Они захватили много оружия и боеприпасов, пулеметы и даже несколько орудий. В декабре итальянские войска вынуждены были отступить. Сначала они оставили Гадамес, затем оазис Гат и отошли на запад, на французскую территорию. Свыше ста восьмидесяти километров они должны были пройти по горам Тассилин-Адджера и дюнам до поста Тарат. Франция срочно привела в боевую готовность свои войска, чтобы воспрепятствовать сенуси преследовать отступающих итальянцев. Однако в районе, на который претендовала Франция, также возникла опасная ситуация. Далеко на юге, у излучины Нигера, восстали туареги-юллимиден. Султан Вадаи собирал войско, чтобы сбросить ненавистное иностранное иго. Восстали также племена на юге Туниса. А в Алжирской Сахаре местные солдаты перешли на сторону повстанцев. В мае 1916 года начались бои за Джанет. В Тибести французские войска вынуждены были оставить посты в Бардаи и Зуаре и отойти на юг.

В центре охваченного восстанием района, в Таманрассете, сидел в своей келье некий католический патер. Он вел жизнь отшельника. Шарль де Фуко, бывший колониальный офицер, удалился в Сахару, чтобы заняться миссионерской деятельностью среди «язычников». А это означало обратить их в христианскую веру и тем самым сделать добропорядочными подданными колониальной державы. Патеру де Фуко принадлежат слова: «Если нам не удастся сделать из туземцев французов, они в один прекрасный день выгонят нас. Есть только один путь, чтобы их офранцузить, — это христианизация».

Правда, общаясь с «туземцами», патер не делился с ними своими мыслями. Он подружился с аменокалом туарегов-ахаггар. В своей обители — «завии» — в Таманрассете Фуко способствовал распространению легенды о себе. Он воспользовался древним африканским верованием, согласно которому в отличие от ортодоксального ислама чтили фигуру «святого», «чудотворца», марабута[28]. Фуко хотел прослыть в глазах туарегов святым, чтобы легче претворять в жизнь задуманное. Наряду с чисто религиозными вопросами Фуко занимался также и другими делами. Избрав для себя монашеский образ жизни, он в душе тем не менее всегда оставался французским офицером. Все его друзья служили офицерами в Сахаре. С помощью дружественных туарегов Фуко создал обширную разведывательную сеть, снабжавшую французскую армию новейшей информацией из пустыни.

Одним из немногих племенных вождей, не присоединившихся во время первой мировой войны к восставшим, был Муса аг-Амаставе — аменокал туарегов-ахаггар. Не было тайной, что Мусу постоянно обхаживали колониальные власти, что патер вертел им, как хотел. Теперь, когда шла борьба не на жизнь, а на смерть, Фуко со своей секретной службой стал чрезвычайно опасен для восставших. Поэтому из Гата были посланы войска, чтобы схватить патера. Группа воинов пересекла пустыню и дошла до Ахаггара. Под вечер воины выманили патера из его укрепленной кельи. Застигнутые врасплох подошедшим француским патрулем, они потеряли самообладание и застрелили патера. Это произошло 1 декабря 1916 года.

Однако восстание уже шло на убыль. Колониальные войска империалистических держав перешли в наступление. Еще раз туареги Аира поднялись на борьбу. Но затем во французских колониальных владениях наступил «мир». Не сдавались лишь ливийские сенуси.

К концу первой мировой войны было заключено англо-итальянское соглашение по Ливии. Этот договор оказался не в пользу сенуси. Хотя Идрис и был признан духовным главой, суть колониального господства осталась без изменения.