В плену Сахары - [46]

Вторая поездка Рольфса началась в 1863 году. Он собирался пройти из Алжира через Лагуат до оазисов Туата, а оттуда дальше — до Томбукту. Тяжелые бои на юге, однако, заставили Рольфса вернуться в Танжер, откуда он предпринял свое большое путешествие, которое должно было привести его через Атлас в Тафилалет, а затем через уэд Саура в район оазисов Тидикельта. Здесь Рольфе принял безумное решение — пересечь пустыню с запада на восток и через Гадамес дойти до Триполи. На последнем отрезке пути Рольфе присоединился к каравану гадамесского торговца, который вез с юга страусовые перья.

В январе 1865 года Рольфе вернулся в Европу. Опубликование дневников дало ему необходимые средства для новой поездки. На этот раз он отправился по маршруту, уже испытанному Бартом, Фогелем и Бойрманом, — через Мурзук к Куке у озера Чад. Оттуда он, однако, вернулся не на север, а проследовал на юго-запад. Из Лагоса в теперешней Нигерии он направился домой.

В 1869 году Рольфе предпринял свое знаменитое путешествие через Ливийскую пустыню. Пройдя через Ауджилу, где до него из европейцев побывал только Хорнеман (в 1798 году), он выбрал своей конечной целью оазис Сива. Еще дважды Рольфе возвращался в Северную Африку: в 1873 году, когда он из Сивы дошел до оазисов Дахла и Харга, и в 1879 году, когда ему удалось добраться до затерянной в самой глубине Центральной Сахары группы оазисов Куфра.

Целых четыре дня большой караван, к которому присоединился Рольфе, продвигался по безотрадной известковой пустыне к югу от Ауджилы. За день путники проходили девяносто пять километров. На четвертый день караван был остановлен членами Ордена сенуситов, которые потребовали, чтобы незваный гость из Европы был умерщвлен. Сенуси возглавили движение сопротивления против иностранного проникновения в Сахару, а Рольфса они приняли за шпиона ненавистных колониалистов. С помощью нескольких людей из каравана Рольфе ночью тайком бежал из оазиса. Глава сенуситов, убедившись в научном характере экспедиции, распорядился не трогать ученого, но Рольфе узнал об этом уже после бегства. Таким образом, путешественник смог снова вернуться в центральный район Куфры.

Своими путешествиями Герхард Рольфе завоевал широкое признание. У него, безусловно, большие заслуги в вопросах исследования Африки, однако он принадлежал к тому поколению европейских ученых, которые своими экспедициями в той или иной степени сознательно служили интересам колониальной политики. Если Рольфе непосредственно и не возглавлял никаких колониальных походов, его образ мыслей был проникнут колонизаторским духом. Знаменательно в этом смысле письмо ученого, направленное им в 1876 году — перед своей поездкой в Куфру — издателю «Географических сообщений Петермана». В нем он писал о французской колониальной политике в Алжире следующее: «Главная причина того, почему Алжир не стал тем, чем он должен был стать уже давно, а именно всецело французской провинцией, заключается в том, что французы слишком церемонятся с туземцами… Они еще ни разу всерьез не показали туземцам, что они — настоящие хозяева Алжира…».

Подобное высказывание Рольфса, который не мог не знать о французских жестокостях в Алжире, в частности о резне в Лагуате, говорит само за себя. Однако еще более примечательны дальнейшие рекомендации Рольфса: «Зачем туземцам позволяют исповедовать другую веру, кроме христианской, мне непонятно… Почему туземцам позволяют вести кочевой образ жизни? Почему не загоняют в резервации тех, кто отказывается принять французскую цивилизацию, как это делают американцы с индейцами?.. Почему медлят с оттеснением туземцев, которых, как показали четыре с лишним десятилетия французского владычества, не удалось превратить в французов; которые не уважают и не соблюдают французских законов; которые вообще отвергают цивилизацию, как таковую. Почему французы не следуют совету Эрнеста Рено, требовавшего прогнать арабов обратно в пустыню, откуда они пришли?»

Таково было истинное мнение Герхарда Рольфса о людях, чьим гостеприимством он пользовался, чьей дружбы он домогался.

В пустыню — с портретом кайзера Вильгельма

В том же году, когда Рольфе отправился в Сиву, другой немец — представитель того же поколения, Густав Нахтигаль, также предпринял путешествие по Сахаре. Нахтигаль служил придворным врачом у тунисского бея, когда Рольфе познакомил его с поручением короля Пруссии. Тот же король, который, по словам Гумбольдта, «живо интересовался Африкой», послал ряд подарков султану Борну и среди них тронное кресло и свой портрет. Что же связывало прусского короля с султаном Борну? Ничего, кроме желания германского монарха не быть обделенным куском от колониального пирога. Густав Нахтигаль взялся передать султану эти подарки, как он позднее брал на себя и многие другие миссии. Именно он осуществил начало колониальных завоеваний Германии, занимая с 1884 года пост императорского комиссара в Камеруне и Того. Однако во время этого путешествия, на которое Нахтигаля вдохновил король Пруссии, был получен целый ряд новых и в высшей степени интересных научных данных об Африке в целом и о Сахаре в частности.