В плену подозрений - [15]

Сначала мне пришло в голову: причина в том, что она бросила меня ради Кена. Или, может быть, затем бросила его ради кого-нибудь еще? Нет, судя по ее голосу в телефонной трубке, такое просто невозможно. Да, но ведь буквально за день до того, как я застал ее с Кеном, она была в моих объятиях — ласковые слова, охи, вздохи... Причем вроде бы совсем искренние. Неужели мы все так и не поняли Ники?!

— Не знаю, Хильди. Просто не знаю.

— Иногда любовный вирус всего только вирус: сначала он проникает внутрь, а потом все там разъедает. Я знаю.

— Я тоже.

Приложив красивую руку ко лбу, она несколько мгновений изучающе смотрела на меня. Совсем как доктор. Затем, снова приподняв левую бровь, спросила:

— Значит, теперь конец всей вашей семье?

Вот теперь я увидел то, что видел в ней Кен: теплоту и понимание, свойственные только определенному сорту людей — вымирающей породы.

— Вы намного сильнее его. Это заметно. Теперь мне ясно, почему ему так вас не хватало.

— Он говорил об этом?

— Да, говорил. Говорил, Геван. Хотя в общем-то не винил вас за то, что вас не было рядом.

— Не стоит меня разыгрывать, Хильди. Я должен был быть рядом с ним, но не был, вот и весь ответ.

Как же мне хотелось поверить ее словам о Кене! Другого выхода просто не было.

Она бросила быстрый взгляд на наручные часы с маленькими бриллиантиками:

— Извините, Гев, мне пора идти и петь для других.

Хильди резко встала, и я тоже. Какая же она маленькая! Выжидающе глядя на меня, она куснула нижнюю губу...

— Ты еще вернешься? — спросил я.

— Мы уже сказали друг другу все, что должны были сказать о Кене, и мне совсем не хотелось бы взваливать на себя еще и ваши проблемы.

— Мне бы тоже совсем этого не хотелось.

— Вы даже сами не заметите, как сделаете это.

— Ты что, умеешь сканировать людей?

— Нет, скорее догадываться, что они думают. Хотя даже это иногда заставляет меня чувствовать себя старше, чем древние, мудрые горы. Поэтому я не хочу мудреть и дальше. Хватит! Приходите в другой раз, Геван. Когда решите свои проблемы и мы сможем просто посмеяться, пошутить... Как нормальные люди.

— Хорошо, Хильди. Приду. Рано или поздно, но приду. Обещаю.

Теперь она положила свою руку на мою, но уже с совершенно другим выражением лица — каким-то робким, стесняющимся... И ушла на сцену к микрофону. Когда я уходил, Хильди в притушенном свете прожекторов пела о вечной любви, которая никогда не умрет, даже если ее убить. Эти слова звучали в моих ушах, когда я выходил из зала.

Думы и мечты так и не дали мне уснуть в ту ночь. Сути собственных размышлений я так и не уловил — слишком уж все было туманно и расплывчато, но одно ясно: везде присутствовала Ники. А вот ее слов мне так и не довелось услышать...

Глава 4

Звонок, раздавшийся в девять утра, заставил меня выскочить из душа. Лестер Фитч слащавым голосом сообщил, что был бы просто счастлив угостить меня завтраком.

Я молча стоял, сжимая трубку, стирая полотенцем стекающие капли воды и не зная толком, что ответить.

— Геван? — настойчиво спросил он.

— Да здесь я, здесь!

— Извини, мне показалось, нас прервали. Я буду ждать тебя внизу в вестибюле. Помимо всего прочего мне хотелось бы ввести тебя в курс дел нашего завода.

Ну это уж слишком! Чего-чего, а меньше всего мне сейчас хотелось выслушивать его занудливые нравоучения относительно того, как себя вести в данной ситуации... Господи, сколько же приходится попусту тратить времени на людей, которые нам совсем, ну совсем не интересны! Лучше всего в таких случаях помогает одно простое короткое слово «нет!». Которое я, не особенно задумываясь, и произнес.

— Как-как? — переспросил он, похоже не поверив собственным ушам.

— Нет, Лестер, не жди, — повторил я и повесил трубку.

Было утро среды. Все они — и Лестер, и Ники, и Мотлинг — уже давно прекрасно все знали и хотели только одного: как можно скорее выяснить, кого из них буду поддерживать я. Хотелось бы и мне это знать. Наверное, именно для того я и приехал сюда. Чтобы провести собственное маленькое расследование. Почему бы и нет? Ну, скажем, долг перед семьей, перед братом и все такое прочее... Четыре, целых четыре года полнейшего равнодушия — и вдруг такой взрыв преданности? Прекрасно. Но ведь вчера вечером Джо и Хильди задали мне еще одну проблему, на которую, скорее всего, нет ответа. Может, она навеки похоронена в мозгу моего безвременно и трагически ушедшего брата. Рано или поздно мне все равно придется встретиться с Ники и поговорить. Но это рано или поздно. Сейчас к встрече с ней я еще не был готов. Пока не готов.

Невольно почувствовав себя намного лучше от того, что послал Лестера к чертовой матери, я быстро оделся, спустился на лифте этажом ниже вестибюля — на случай, если он не поверил моим коротким, но, как мне казалось, весьма решительным словам и выслеживает меня в бесплодной надежде, что я вдруг могу передумать, — и через черный ход вышел на улицу Перни. Ночной дождь заметно освежил воздух. В общем-то, несмотря ни на что, хорошо было вот так вдруг оказаться там, где в свое время произошли, наверное, главные события твоей жизни. Даже на этой улице Перни. Наш выпускной бал проходил в отеле «Гарленд». Я закончил колледж, а Кен тогда был только на втором курсе. Сейчас я уже не помню имени его девушки, а вот своей помню — Конни Шерман. Кто-то принес с собой бутылку виски, и мы с Кеном не раз и не два прикладывались к ней в мужском туалете. Затем, когда танцы уже заканчивались, мы отвели девушек в ресторан. Свою машину — старый, здоровенный, как сарай, и разбитый «шевроле» — я, помнится, тогда припарковал в самом конце улицы, поэтому нам пришлось идти к ней пешком.