В плену пертурбаций - [16]

– Вот и приехали, – проговорил он. – Все бы ничего, но даже ездовую змею перед тем, как трогаться в путь, следует покормить.

Клотагорб поглядел на загадочный датчик со стрелкой.

– Понятно. И чем питается твой агрегат?

– Бензином, – кисло отозвался Джон-Том. – Той самой жидкостью, которая так приятно пахнет.

– А где вы его берете? – справился Сорбл.

– Да где угодно, – бросил в сердцах Джон-Том. – Пожалуй, пройдусь-ка я до ближайшей заправочной станции и залью канистру-другую.

– Мой мальчик, ты не хочешь думать. – Клотагорб погрозил юноше пальцем. – Ты расстроен, что вполне естественно, однако настоящие волшебники не могут позволить себе такой роскоши. Да, они, бывает, огорчаются, но не более того. Пораскинь мозгами. Из чего состоит этот твой бензин?

– Это очищенное топливо, – пустился в объяснения Джон-Том, мысленно пожав плечами. – Его получают из нефти. Ну, знаете, из такой густой черной жидкости, которая скапливается под землей. Какая разница?

Положим, мы отыщем нефть, и что дальше? К несчастью, нефтеочистительного завода у меня в кармане не завалялось.

– У тебя – может быть. – Глаза чародея блеснули. Клотагорб сунул лапу в один из ящичков на панцире и извлек оттуда черную таблетку размером с мраморный шарик. – Где тут рот?

Продолжая хмуриться, Джон-Том выбрался из джипа, обошел его вокруг и остановился у левого заднего колеса.

– Вот здесь.

– Брось туда, – сказал Клотагорб, вручая юноше таблетку. Джон-Том повертел ее меж пальцев. На ощупь таблетка казалась резиновой, а сверкала точно черный жемчуг. А почему бы и нет? В конце концов, хуже не будет. Сам не зная, зачем он так поступает, – впрочем, Клотагорб ничего с бухты-барахты не делает, – юноша уронил таблетку в заливное отверстие и услышал, как она глухо стукнулась о дно пустого бака.

Чародей воздел к небу правую лапу и что-то пробормотал себе под нос, а потом сплюнул. Джон-Тому почудилось, что слюна волшебника была чернее ночи.

– Теперь попробуй завести.

Джон-Том состроил гримасу, уселся на свое место и осторожно повернул ключ в замке. Двигатель чихнул, кашлянул – и заработал. Юноша надавил на педаль газа, и фырчание перешло в оглушительный рев. Он отпустил педаль: как ни странно, двигатель, по всей видимости, не собирался глохнуть. Стрелка на датчике переместилась к противоположному краю шкалы.

– Что вы… Нет, как вам это удалось, сэр? Что было в той таблетке?

– Да будет тебе известно, что нефть входит в состав множества магических средств, – сообщил Клотагорб. – Я всего лишь собрал воедино несколько концентратов и катализировал их заклинанием, предназначенным для адаптации углеводородов. В общем, проще простого. Мне трудно судить, на сколько хватит таблетки, однако какое-то время она наверняка продержится, так что благодаря твоим вокальным упражнениям и моему волшебству мы можем ехать.

– Если мне когда-нибудь посчастливится отыскать дорогу домой, – проговорил Джон-Том, – я, с вашего разрешения, прихвачу с собой парочку таблеток и листок с текстом заклинания. – Он включил передачу и повел джип в направлении ближайшего из торговых путей на Линчбени. – Считайте, что мы уже на месте. Правда, черт его знает, вдруг опять откажет…

Автомобиль подпрыгивал на камнях, лихо расплескивал лужи, переваливал через рытвины. Чем дальше они отъезжали от дуба, тем большим уважением проникался Джон-Том к машине. Подумать только, этакое чудо – за пародию на рок-концерт!

Глава 4

Джип весело катил на север, то и дело подскакивая в воздух на очередном ухабе. Вскоре после отъезда Джон-Том убедился, что амортизаторы у автомобиля начисто отсутствуют: колеса сидели на осях, которые крепились прямо к днищу. Интересно, подумалось юноше, что отвалится раньше – дно джипа или его собственный зад? Клотагорб, судя по всему, никак не мог решить, какие чувства вызывает у него Джон-Томова игрушка. Во всяком случае, она если и уступала л'бореанской змее в удобстве передвижения, зато значительно превосходила последнюю в скорости. К тому же она ничего не предпринимала по своей воле, что было и хорошо, и плохо. Взять, к примеру, громадную ящерицу, которая грелась на солнышке посреди дороги. Змея тут же прогнала бы нахалку, а так им пришлось объезжать разомлевшую рептилию по весьма пересеченной местности. В результате волшебник едва не вывалился из своего панциря. Вдобавок углеводородное заклинание, насыщавшее брюхо металлического монстра, постепенно утрачивало силу, а потому Клотагорб был вынужден время от времени подновлять его, причем не упускал ни единой возможности напомнить Джон-Тому, что такого не выдержит даже величайший из чародеев. Похоже было, что близится миг, когда им придется бросить машину и продолжать путь пешком.

Меньше всех страдал от непрерывной тряски Сорбл. Лишь только он чувствовал, что болтанка начинает действовать ему на нервы, как немедля взмывал в воздух и парил над макушками деревьев, предоставляя своим несчастным спутникам испытывать всю прелесть езды по ухабам.

Впрочем, ящерицы им больше не попадались, а ближе к Линчбени дорога стала более ровной, и они смогли хоть немного насладиться очарованием осени в Колоколесье. Деревья не спешили сбрасывать листву, а потому их кроны переливались всеми оттенками красного и золотистого, которые прекрасно гармонировали с огненно-рыжим ковром, устилавшим местами землю. Однако то, что было поистине великолепным на вид, на слух воспринималось совершенно иначе. Стоило задуть ветерку, как листья на ветках принимались звенеть, но не дружно, не в лад, как обычно летом, а вразнобой, кто во что горазд. Клотагорб объяснил, что звучание листьев-колокольцев целиком и полностью зависит от времени года.