В пасти Джарлака - [127]

Я выдохнул.

— Посмотри, что с Зубом, — попросил Стольник. — Он может умереть от потери крови.

Кока приложил ладонь к шее орка. Затем отвел глаза и грустно произнес:

— Он уже умер. Пульса нет.

Жорик опустил голову. Васян открыл рот: он, как и я, не мог поверить. Нам казалось, что таких, как Зуб или Зябба, невозможно убить.

Орк безмятежно лежал на спине. Казалось, что он просто спит. Только грудь не вздымалась, а глаза остекленели.

Я почувствовал, как у меня внутри разливается горечь. Как на глаза наворачиваются слезы, а в горле образуется мерзкий ком. Никогда еще я не чувствовал себя так погано. Никогда у меня не умирали друзья.

А ведь Зябба и Дитер все еще там, в этом аду. И главное, упрямцы будут драться до последнего, они и не подумают отступать!

Я обратился к друзьям:

— Надо попытаться вытащить Зяббу и Дитера.

Кока, осматривающий мою рану, сказал:

— Ты весь бледный — потерял слишком много крови. Ты просто не дойдешь до города.

— Если их оттуда силой не утащишь, они сами не отступят!

— Отступят, — возразил Васян. — Я говорил вчера с Дитером. Он обещал убедить Зяббу скрыться в пещерах, если наступит полная задница… Я надеюсь, Брынский, ты не хочешь вернуться в Стронгхолд? Мы их все равно не найдем, и сами потом живыми оттуда не выберемся.

Умом я понимал — идти в горящий город бесполезно. Отыскать там Зяббу и Дитера до того, как нас изрубят эльфы, шансов практически нет. Но я смотрел на распростертое тело Зуба, и челюсти сводило, а сердце сжималось от боли.

— Кока, у тебя в аптечке есть что-нибудь, что взбодрит? — спросил я. — Хотя бы на время.

— Есть стимулятор ЦНС. Только когда действие препарата закончится, ты можешь не выдержать.

— Коли.

Васян покрутил пальцем у виска:

— Крыша поехала?! Ты слишком много общался с Никой! У тебя даже меча нет, идиот! Только глупой напрасной смерти нам еще не хватало!

— Коли, — повторил я.

Кока вытащил из аптечки четыре шприца с разноцветными жидкостями.

Я не почувствовал, как игла вошла в плечо — оно давно онемело.

Через несколько секунд, когда веки против воли стали смыкаться, я понял — меня обманули.

— Поверь, ты бы не дошел, — виновато сказал очкарик.

— Молодец, Кока, — похвалил Васян. — Мы уже потеряли Зуба. Еще не хватало, чтобы Петро вслед за ним в Великий Гадюшник отправился.

Их голоса были глухими, словно мне в уши напихали ваты. Тело меня не слушалось, колени подгибались.

— Не кори себя, Петька, мы ведь сделали все, что в наших силах. — Это уже Жорик оправдывается. — Я уверен, Зябба с Дитером выкарабкаются… А если тебя убьют, что мы потом скажем твоей маме?

— Скажем: Петю зарезали эльфы, когда он спасал своих друзей — орка и гнома! — жестко ответил за меня Стольник.

Я понимал — друзья правы, тысячу раз правы. Но от этого легче не было.

Мои ноги подкосились. Жорик подхватил меня и уложил на землю. Как сквозь сон я слышал голоса:

— Надо похоронить Зуба.

— Орки своих не хоронят. Соберем хворост для погребального костра.

— Тут нет хвороста, одни камни, за дровами придется вниз спускаться.

— Давай тело камнями заложим, будет курган. Так хоть воронье не доберется.

Больше часа друзья таскали камни, чтобы соорудить курган.

А я все это время лежал на холодной скале и сквозь пелену слез смотрел в небо. В душе было пусто. Не знаю, что за препарат вколол мне Кока, — мозг пребывал в полусонном состоянии, мысли текли медленно, словно одурманенные наркотиком.

* * *

Я плохо помню путь до подземного озера. Меня вели под руки Васян и Кока. Жорик нес на плече Нику. В свободной руке очкарик держал фонарь, и яркое пятно света металось по каменным сводам. От этого светопреставления к горлу подкатывала тошнота, а в ушах словно звенели сотни колоколов.

Вскоре впереди забрезжил слабый свет. Это фосфоресцировала поверхность озера.

Выходит, пришли.

Меня и Нику положили на кожаные шкуры, наверное, Кока притащил их сюда заранее, чтобы создать подобие комфорта, пока мы будем ждать «окно».

Уснул я сразу.

Мне снилось, что я в «Яме».

Сижу за дубовым столом и пью пиво. Рядом к кружкам прикладываются Зябба, Зуб, Дитер и Карзук. Старый орк рассказывает, как эльфы напали на Стронгхолд и всех нас убили. Я думаю, что он, как всегда, несет бред, вроде того, что хочет превратиться в жабу. И тут я замечаю, что Зуб, Зябба и Дитер покрыты кровавыми ранами, а у Карзука из шеи торчит эльфийская стрела. Но самое страшное — вместо глаз теперь у всех зияют черные дыры.

От этого зрелища стало до того жутко, что захотелось кричать. Я проснулся весь в ледяном поту.

* * *

Поверхность озера тускло светилась. Над водой свисали причудливо изогнутые сталактиты. Иногда с них срывались капли и с тихим плеском падали в воду.

Васян и Жорик спали. Ника тоже спала или все еще была без сознания. Только Кока копался в суперкомпьютере. Увидев, что я проснулся, он спросил:

— Ты не обижаешься?

— Нет, — ответил я. — Ты ведь это для меня сделал. Наверное, Стольник прав, я и впрямь заразился безрассудством от Ники… Сколько я проспал?

— Почти десять часов. Скорее всего, бой уже закончился. Если твои друзья живы, они спрятались где-то в пещерах.

Зная упрямство Зяббы, я был полностью уверен, что он дрался до конца. Оставалась микроскопическая надежда, что жив Дитер. Последний раз я видел его на башне — он стрелял из баллисты. Надеюсь, он не стал изображать героя и смотался из обреченного города. Самое паскудное, что теперь я уже вряд ли когда-то узнаю о судьбе друзей.