В парализованном свете. 1979—1984 (Романы. Повесть) - [146]
— Устали? — участливо спрашивает ученик Лойолы, вновь бередя дротики, дабы не прекратилась очистительная мука, поднося к лицу святого зловонную губку, смоченную уксусом и желчью.
Святой лицезрит святую Троицу — единую эссенцию в трех экзистенциях. Он зрит мадонну. Тело затекло и уже не принадлежит ему. Члены застыли и уже не болят, а только ноют. Порка мадонна! Грехи наши тяжкие!..
Нестерпимый запах исходит от губки, смоченной уксусом и желчью. Дабы нимб его засиял ярче, ему дают нюхать sal ammoniacum, или sal armeniacum[51], рекомендуемую в таких случаях древним алхимиком и чернокнижником Василием Валентином, а также заведующим отделением кризисных состояний профессором Грантом Петросяном.
— Платон Николаевич…
Святой Себастьян с трудом приоткрывает глаз. В поле его зрения — смутный размытый контур ученика Лойолы. Дьявол сидит где-то высоко: на стуле, троне или престоле, закинув ногу на ногу.
— Не надо спать… Не спите, Платон Николаевич… Я вот хочу вас спросить…
…Лик мадонны, рыжая челка, смеющиеся глаза…
Sal armeniacum, всесильный, безжалостный sal armeniacum срывает нимб с лика святой, возвращает Усова Себастьяна на землю, в буддийскую пагоду, прямо к ногам Китайца. Левая рука онемела. Правая нога ничего не чувствует. Тут снова начинается коловращение игл. Ловко орудуют аскетически бледные пальцы.
— Распирает?
— Да… Видите ли… Кхе!..
— По-моему, вы, Платон Николаевич, один из немногих наших современных… воспринявших новые формы мышления… На уровне современных знаний, научных достижений… И поэтому ваш художественный стиль… содержание ваших произведений…
— Приятно слышать… Надо же!.. Кхе!.. Поняли основное… А вот критики не видят… Не понимают… Кхе!..
Китаец поправляет падающую иглу, выталкиваемую сокращающимися мышцами.
— Новая форма… Кхе!.. это вроде раскаленной болванки, которую в воду… А замечают лишь шипение и пузыри… Кхе!.. Когда только поймут, что весь смысл именно в закалке?.. Что получено новое качество… Кхе… Признают, что оно действительно новое… Потом забросят в дальний угол отлеживаться… Кхе!.. Как уже общеизвестное… Пока снова вспомнят… Кхе!.. если вообще вспомнят… Эх!..
Перед затуманенным взором вновь возникает лик пресвятой девы Марии… Марии Магдалины… Платон Николаевич расслабляется, забывается, проваливается в небытие…
К жизни его пробуждает церковная музыка. Все тело наполнено перезвоном колоколов.
— Не замерзли? — спрашивает Китаец, снимая одеяло. — Не простудились?
— Нет. Кхе! Кажется, ничего.
— Курите?
— Нет.
— А кашель откуда?
— После контузии.
Китаец извлекает из тела иглы. Ни пятнышка крови. Опытный экзекутор.
— Попробуем заняться вашим кашлем в следующий раз.
Святого Себастьяна пошатывает. Святой Себастьян надевает очки. Святой Себастьян натягивает вельветовые джинсы.
— Фирменные? — интересуется Китаец.
— Да. Померяйте. Кхе!
— Что вы? Зачем?
— Давайте, давайте. Ну! Прямо на вас. Кхе!
— Нет, нет…
— Кхе! Я скоро поеду в Венгрию и куплю себе там новые джинсы.
— Ах, как это неудобно! — говорит Китаец. — Нет, правда… Ужасно неудобно, Платон Николаевич…
Если на самый обыкновенный лист бумаги насыпать железных опилок, а под листом поместить магнит, то вмиг сбегутся в круг, слипнутся, встанут на дыбы, обнаружат игольчатую свою структуру, обнажат крохотные свои, совершенные грани невзрачные железные опилки. В школе такой опыт показывают на уроках физики, когда рассказывают о магнетизме, а в отделении кризисных состояний нечто подобное ставит известный специалист в области аутотренинга Нина Ивановна Пшеничная. Подчиняясь нарочито замедленному, четкому звуку ее голоса, движутся по зеленому леопардовому ковру разновозрастные, разно одетые люди — движутся, ориентируя свои индивидуальные поля относительно внешнего принудительного, освобождающего поля. Относительно спасительных, направленных в сторону новой жизни, веры и света полей, искусно создаваемых Ниной Ивановной, Китайцем-Мурзахановым, Грантом Мовсесовичем Петросяном, медицинской сестрой с родинкой на щеке и другими, кто кружит и кружится сам в этом нескончаемом хороводе.
— Корпус прямой… На лбу ни одной морщины! Рука сжимается в кулак… Медленно… Медленно сгибается!..
Больные внимательно слушают. Больные старательно повторяют жест. И сошедшая год назад со сцены балерина Катя послушно сжимает маленький кулачок. И недавно поступивший в отделение начальник отдела одного из министерств Хлысталов усердствует так, что бледнеют фаланги пальцев. И почти такой же прямой, как танцовщица Катя, — такой прямой, будто проглотил аршин, — Антон Николаевич Кустов, доктор Кустов, стесняясь себя самого, окружающих, всего происходящего, проделывает то, что велит Нина Ивановна, с таким видом, будто он тут совсем ни при чем, хотя его никто и не заставляет: занятия аутотренингом вполне добровольные.
Здесь вообще как бы нет ничего обязательного — кроме уколов и таблеток, конечно. И эта необязательность, эта видимая свобода, обусловленная возможностью самостоятельного выбора, является неотъемлемой составляющей того принудительного внешнего поля, в котором кружатся и ориентируются больные отделения кризисных состояний. Каждый может выбирать любые процедуры из назначаемых врачом, и каждый почему-то выбирает именно те, на которых настаивает профессор Петросян. Уже в этом свободном выборе, совпадающем с врачебной необходимостью, сказывается действие невидимого, неощутимого, никакими приборами не регистрируемого благотворного лечебного поля.
Повести и рассказы, вошедшие в сборник, посвящены судьбам современников, их поискам нравственных решений. В повести «Судья», главным героем которой является молодой ученый, острая изобразительность сочетается с точностью и тонкостью психологического анализа. Лирическая повесть «В поисках Эржебет Венцел» рисует образы современного Будапешта. Новаторская по характеру повесть, давшая название сборнику, рассказывает о людях современной науки и техники. Интерес автора сосредоточен на внутреннем, духовном мире молодых героев, их размышлениях о времени, о себе, о своем поколении.
В 1977 году вышли первые книги Александра Русова: сборник повестей и рассказов «Самолеты на земле — самолеты в небе», а также роман «Три яблока», являющийся первой частью дилогии о жизни и революционной деятельности семьи Кнунянцев. Затем были опубликованы еще две книги прозы: «Города-спутники» и «Фата-моргана».Книга «Суд над судом» вышла в серии «Пламенные революционеры» в 1980 году, получила положительные отзывы читателей и критики, была переведена на армянский язык. Выходит вторым изданием. Она посвящена Богдану Кнунянцу (1878–1911), революционеру, ученому, публицисту.
Повесть «Судья» и роман «Фата-моргана» составляют первую книгу цикла «Куда не взлететь жаворонку». По времени действия повесть и роман отстоят друг от друга на десятилетие, а различие их психологической атмосферы характеризует переход от «чарующих обманов» молодого интеллигента шестидесятых годов к опасным миражам общественной жизни, за которыми кроется социальная драма, разыгрывающаяся в стенах большого научно-исследовательского института. Развитие главной линии цикла сопровождается усилением трагической и сатирической темы: от элегии и драмы — к трагикомедии и фарсу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Романов Пётр Алексеевич (1900–1941, псевдоним Алексей Платонов) — журналист, писатель, член Союза советских писателей. Родился в 1900 г. в с. Розадей Сызранского района Куйбышевской обл. Сын сельского пастуха, он рано покинул дом и с 14 лет начал работать. Плавал матросом по Волге, потом стал штурвальным на буксирных судах нефтефлота. Как и его сверстники, воевал в годы гражданской войны. Учился на рабфаке Московского университета. Окончив Литературно-художественный институт имени Брюсова, работал в газете «Гудок».
Читателям хорошо известны романы Михаила Коршунова «Бульвар под ливнем», «Подростки», сборники его повестей и рассказов. Действие нового романа «Автограф» происходит в сегодняшней Москве. Одна из центральных проблем, которую ставит в своем произведении автор — место художника в современном обществе.
Зафесов Геннадий Рамазанович родился в 1936 году в ауле Кошехабль Кошехабльского района Адыгейской автономной области. Окончил юридический факультет МГУ. Работал по специальности. Был на комсомольской работе. Учился в аспирантуре Института мировой экономики и международных отношений АН СССР. Кандидат экономических наук В 1965 году пришел в «Правду». С 1968 по 1976 год был собственным корреспондентом в Республике Куба и странах Центральной Америки. С 1978 по 1986 год — собственный корреспондент «Правды» в Италии.
Читателю широко известны романы и повести Евгения Пермяка «Сказка о сером волке», «Последние заморозки», «Горбатый медведь», «Царство Тихой Лутони», «Сольвинские мемории», «Яр-город». Действие нового романа Евгения Пермяка происходит в начале нашего века на Урале. Одним из главных героев этого повествования является молодой, предприимчивый фабрикант-миллионер Платон Акинфин. Одержимый идеями умиротворения классовых противоречий, он увлекает за собой сторонников и сподвижников, поверивших в «гармоническое сотрудничество» фабрикантов и рабочих. Предвосхищая своих далеких, вольных или невольных преемников — теоретиков «народного капитализма», так называемых «конвергенций» и других проповедей об идиллическом «единении» труда и капитала, Акинфин создает крупное, акционерное общество, символически названное им: «РАВНОВЕСИЕ». Ослепленный зыбкими удачами, Акинфин верит, что нм найден магический ключ, открывающий врата в безмятежное царство нерушимого содружества «добросердечных» поработителей и «осчастливленных» ими порабощенных… Об этом и повествуется в романе-сказе, романе-притче, аллегорически озаглавленном: «Очарование темноты».
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.