В память о тебе - [8]
Из груди Григория вырвался тихий вздох. Какое разочарование!
Хотя со времени написания письма прошел уже почти месяц, он не оставлял надежды, что сближение возможно. А вместо этого — аукцион.
Ну что же… Другой реакции ждать от нее было бы наивно. Вот уже два года, как желание объясниться с ней вкупе с горем от потери близкого человека занимало все его помыслы. Но он боялся очередной неудачи и старался отогнать воспоминания о пережитом, пока наконец не сдался и не сел писать письмо. И вот — полное фиаско! Им не суждено объясниться. Сближение невозможно.
Он начал читать статью, но мысли путались, а сердце неслось вскачь, как десять лет назад, когда он в последний раз видел Нину Ревскую на бенефисе Бостонского балета. Григорий был в огромном фойе театра «Вонг», а она, стоя на верхней ступени длинной мраморной лестницы, произнесла небольшую, но идеально составленную речь о важности спонсирования денег в искусство. Бывшая балерина высоко держала голову и выглядела несколько скованной в движениях. Ее темные, несмотря на возраст, волосы были стянуты на затылке в тугой узел. Рядом с Григорием, держа его под руку, стояла Кристина. В свободной руке у нее была флейта. Они стояли позади толпы, собравшейся у подножия лестницы. Во время своей речи Нина непроизвольно вздрогнула. Видно было, что каждое движение дается ей с трудом. Глядя, как директор театра помогает ей спуститься по парадной лестнице, Григорий подумал: «А что, если подойти к ней?» Но он, конечно же, не отважился. А потом Кристина увлекла его в сторону, туда, где блистала молодая кубинская балерина, новая прима труппы, уже прославившаяся своими пируэтами…
Григорий с раздражением бросил газету на стол. Ее желание избавиться от столь милых сердцу украшений продиктовано исключительно стремлением никогда больше не видеться с ним.
Отодвинув стул, Григорий поднялся на ноги. Это пощечина ему — ни больше ни меньше. И за что? «Она ведь даже меня не знает…»
Минуту назад казавшийся уютным кокон его офиса перестал быть таковым. Поняв, что бесцельно ходит из угла в угол, Григорий взял себя в руки, сорвал с вешалки пальто, натянул перчатки и выскочил из кабинета. Вниз по узкой лестнице, прочь из этого здания…
В университетском кафе утренняя смена уже приступила к работе. За прилавком худая девушка с выкрашенными в черный цвет волосами подавала кофе и огромные рогалики. Возле одного из круглых столиков собралась компания честно относящихся к учебе студентов старших курсов. В глубине зала о чем-то спорили несколько преподавателей-совместителей. Сделав заказ, Григорий огляделся с видом человека, потерпевшего полное поражение.
Девушка за прилавком ловко захлопала длинными ресницами, подавая ему большой кусок шоколадного торта. Взяв кружочек вощеной бумаги, на котором лежал торт, Григорий почувствовал себя виноватым. То же чувство вины, что и в случае с курением. Кристина не одобрила бы его выбор. Он подумал о покойной жене и о том, что был бы готов на все ради возвращения ее к жизни.
— Григорий!
Золтан Ромхани сидел за столиком у окна. Полиэтиленовые пакеты с книгами и бумагами — под рукой.
— Иди сюда! Садись! — сделав призывный жест, крикнул он Григорию и склонился над записной книжкой, быстро и неразборчиво что-то записывая.
Несмотря на возраст и дрожь в руках, Золтан писал очень быстро. В последний год он занялся составлением воспоминаний о бегстве из Венгрии после подавления восстания 1956 года[3] и последующих годах художественных исканий в Лондоне, где был не последней фигурой в андеграундном искусстве и литературе.
— С новым годом, Золтан!
— А ты не ошибаешься, Григорий?
— Разве мой блеф настолько очевиден?
— Нет. Ты как всегда подтянут, но, по-моему, выглядишь немного уставшим.
Григорий не смог сдержать смеха. О том, что он выглядит уставшим, говорит человек на четверть века старше, к тому же отличающийся слабым здоровьем. Рождественские праздники Золтан провел в больнице, набираясь сил после пневмонии. А в прошлую зиму старик поскользнулся на льду и во второй раз сломал ключицу.
— Ты смутил меня, Золтан. Мне еще рано уставать от жизни. Просто сегодня с утра я чувствую себя не в своей тарелке. Я очень рад, что встретил тебя здесь. У тебя вполне здоровый вид.
Как ни странно, но из всех своих коллег Григорий ближе всего сошелся с человеком на целое поколение старше. По крайней мере, это было куда естественнее, чем поведение некоторых преподавателей, выпивавших в пабах со студентами.
Глубокие морщины на лице, мешки под глазами, дрожащие руки, пушок седых волос на макушке голого черепа… Во внешности Золтана не осталось ничего от прежнего героя, символизирующего западные этические ценности, от молодого поэта-эмигранта в одежде с чужого плеча, от гордости и силы духа восточноевропейской литературы.
— Мне уже лучше, — сказал Золтан. — Я люблю раннее утро. А ты?
У старика был ужасный акцент: жесткая венгерская артикуляция, сглаженная британской певучестью.
Григорий сел рядом с ним.
— Я ненадолго. В половине девятого у меня занятия.
— А у меня только в час.
— А-а…
Григорий постарался скрыть свое недоверие. По кафедре ходили слухи, что в этом семестре только два студента записались на курс, который вел Золтан, и поэтому было принято решение вообще не проводить занятий.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Девушка была похожа на Кристину Датскую, чье изображение висело тут же, на стене. Возможно, причиной сходства являлся загадочный взгляд или припухшая нижняя губа; а может, их объединяла уязвимость, присущая молодости, а также страх перед тем, что готовит будущее. Сделав еще несколько шагов, я смогла различить цвет ее глаз. Они были непередаваемого серо-голубого оттенка, с зелеными крапинками. Когда я остановилась перед ней, эти глаза взглянули на меня. Шедевр Гольбейна висел справа от нее. Искусство и жизнь находились рядом, и я тут же поняла, какое из двух произведений является более великим.
Ссора между отцом и сыном заканчивается настоящей трагедией. Гартмут не в силах простить отца, узнав, что мать, которую он долгие годы считал погибшей, жива. Мальчик решает убежать из дома, чтобы, вырвавшись из ежовых рукавиц, обрести материнскую любовь и долгожданную свободу. Но вместо этого вынужден десять лет вести скитальческий образ жизни, окончательно разучившись любить. Однажды случай возвращает его в родные края…
Крутой коммерсант, как подлинный хозяин жизни избалованный вниманием женщин, сталкивается с неожиданным сопротивлением приглянувшейся ему молодой девушки. Получив от нее публичный отпор, он организовывает тайную любовную переписку, даже не подозревая, чем это может закончиться…
«…В такую тусклую погоду моя белая шляпа порадует многих…Обгоняя толстуху с сумками, Таша не увидела лед, поскользнулась и, взмахнув руками как подбитый фламинго, в своем розовом пальто угодила в эпицентр огромной лужи из талой грязной воды. Обнаружив свой подбородок на чьем-то чистеньком ботинке, Таша увидела, как этот же ботинок, попятившись от ее лица, впечатал в снег белоснежную шляпу, лежавшую прямо позади него…» Молодая девушка Таша знакомится с мужчиной своей мечты, когда тот достает ее из мартовской лужи.
Вы, без сомнения, догадываетесь, как соблазнить женщину. Более того, вы прекрасно знаете, как это сделать. Но хорошие рекомендации никогда не бывают лишними. Тем более — основанные на богатом любовном опыте нашего автора. Известный журналист и киносценарист Константин Панин даёт многочисленные советы начинающим донжуанам.Прочтя нашу книгу, вы определите для себя основные задачи, стратегию и тактику действий. Многое станет для вас ясным и простым. Самые недоступные женщины могут оказаться у ваших ног!