В опасности - [18]

Так что он оставил свои попытки. Он ушел к носовым люкам, чтобы заменить Бакстона, а Бакстона (чуть менее величественную фигуру) отослал на корму.

Бакстон споткнулся о Рабба, сидевшего в дверях.

— Идите к носовым люкам, мистер Рабб, — сказал он, — и помогите капитану.

Рабба охватил гнев.

— Почему именно я? — сказал он. — Это не мое судно. Вы цепляетесь ко мне, вы взваливаете на меня всю работу. Будет у меня хоть минута покоя?

Он по-настоящему разъярился.

Пожалуйста вам! Он трудился весь день и ночь в нечеловеческом напряжении, а его изводит этот помощник! Однако он повернулся, чтобы идти к люкам — и в самом деле хотел пойти, но по дороге смрадное черное облако снова затмило ум — его снова одолел страх. Поэтому он решил, что сперва немного передохнет; он спустился по трапу — и очутился среди китайцев. Сбившихся в кучу, как слепые щенки от холода. Рабб на секунду задержался среди них, к его страху добавилась доля их коллективного страха, и он зарылся под них, словно желая совсем скрыться из виду.

2

Когда люки были закрыты, капитан Эдвардес отыскал стюарда. Он хотел накормить команду, но выяснилось, что еды почти нет, а воды нет совсем. Поэтому они со стюардом поделили то, что было, на всех поровну и раздали в салоне при свете лампы. После семнадцатичасового поста завтрак получился убогий: два-три сухаря и крохотный кусочек голландского сыра. Англичане приняли паек с видимым удовольствием; китайцы омрачились, а потом пошли за деньгами и тайком стали совать их помощнику, прося прибавки. Он не мог убедить их, что еды больше нет ни для кого, что все получили поровну. Китайцы были уверены, что он и капитан придержали провиант для себя и за несколько долларов поделятся с ними.

Однако отсутствие воды было серьезнее, чем нехватка пищи. Доступ к цистернам, как я вам говорил, — через люки в полу машинного отделения. Но пол машинного отделения был залит морской водой; открыть цистерну — значит испортить то, что в ней хранится.

Только у одной цистерны с пресной водой люк находился на незатопленном месте, но она, как назло, была пуста, то есть технически пуста — настолько пуста, насколько ее могли выкачать насосы. Однако насос оставляет несколько сантиметров на дне. Поэтому Гэстон и стюард отвинтили люк, Гэстон с ковшом и кувшинами был спущен туда и начерпал сколько мог. Набралось немного, только смочить горло — и это все, воды больше не будет, пока они не выйдут из шторма. Перед тем как закрыть крышку, они пустили в цистерну морскую воду — балласт.

Пока занимались водой, судно вышло из центра — если это можно назвать центром. Начался второй раунд схватки. Вернее, так они думали.

Когда вы идете к центру урагана, ветер дует (в основном) с одной стороны. Пересекли центр, вышли на другую сторону, и тут он дует, конечно, с противоположной. Когда "Архимед" вышел из центра, ветер снова стал более или менее постоянным. Но дул как будто бы с той же стороны.

Судно развернулось? Эдвардес посмотрел на компас: нет, курс прежний.

Значит, "Архимед" не пересек центра: этого не могло быть. Он только приблизился к центру, и его отнесло назад. Он был в том же квадранте шторма, что и прежде.

Так что шторм не прошел над ними, он утягивал "Архимеда" за собой.

Семнадцать часов в ожидании передышки прежде казались долгим сроком. Теперь о таком можно было только мечтать. Ибо теперь капитан понял, что рассчитывать на избавление даже через семнадцать часов напрасно: пока шторм их засасывает, на избавление рассчитывать нечего.

Рассчитывать вообще ни на что нельзя.

Рассвело; но видимость от этого не улучшилась. Все скрывали брызги распыленный океан. Была черная ночь, стала белая, и только.

Не спал никто; но только один человек продолжал работать все утро. Радист.

У него унесло антенну, но этим его неприятности не ограничились. Электричества в сети не было. Но на такой случай есть аварийный генератор с керосиновым движком наверху радиорубки. Да, только в это время отцепившаяся грузовая стрела разбивала движок вдребезги. Пусть: в самой рубке есть аварийные батареи, рассчитанные на пятьдесят часов непрерывной работы. Да, но шпигаты рубки забил мусор, и рубка была полна воды. Когда он вытащил батареи и осмотрел, оказалось, что они тоже полны морской воды. Так что для начала он шесть часов сушил их паяльной лампой. Потом тем же способом ему пришлось сушить все важные детали оборудования, чтобы заработал аварийный передатчик с запасной антенной. Тем не менее к девяти часам он наладил передатчик. Засветилась большая красивая лампа, зажужжал мотор.

В начале каждого часа на пятнадцать — восемнадцать минут все судовые передатчики замолкают: в это время можно подавать только сигналы бедствия. В 9.16 радисту удалось установить связь с автоматическим приемником сигналов бедствия на другом судне — в пятидесяти или шестидесяти милях; он связался с ними, услышал об их погоде. Там был сильный ветер — настолько сильный, что они могли бы даже предположить (если бы не ноябрь) существование где-то неподалеку урагана — на северо-востоке. И "Архимед" сообщил, что ураган действительно есть, только не к северо-востоку от них, а к юго-западу.