В океане без компаса - [45]

На протяжении моей жизни я не раз бывал повинен в опрометчивых утверждениях. В частности, я утверждал, что морская черепаха ридлея — самое таинственное из живых существ, если исключить гигантского кальмара, снежного человека и еще кое-кого из той же компании. И ответ на загадку ридлеи явился с блеском, достойным тайны. Как жаль, что ридлея — всего лишь черепаха! Как жаль, что эта загадка относилась к области биологии и лежала далеко в стороне от жизни и интересов подавляющего большинства людей! Грустно и обидно, потому что ответ был сенсацией, редкой для естественной истории. На мой взгляд, Андрес Эррера более чем достоин возведения в дворянство, Нобелевской премии или любой другой почетной награды. Да он ее и получил бы, будь на месте ридлеи всего только рибонуклеиновая кислота, или Неопознанный Летающий Объект, или хоть что-нибудь более доходчивое.

Но каким бы ошеломляющим ни было раскрытие тайны ридлеи, оно не пришло как гром с ясного неба. С того времени, когда я всесторонне рассмотрел эту тайну в книге «Наветренная дорога», до обнаружения фильма Андреса Эрреры кое-какой прогресс все-таки был достигнут. Однако он был таким медленным, зигзагообразным и дразнящим, что не давал никакой радости. И, сообщая о нем, я написал следующие тоскливые строки:

«Раньше мне казалось, что раскрытия тайны придется ждать до тех пор, пока однажды кто-то не наткнется в каком-нибудь глухом месте на множество ридлей, собравшихся там, чтобы, укрывшись от посторонних глаз, совершить ритуал продолжения рода. Но вместо того чтобы блеснуть ослепительной молнией, ответ мало-помалу слагается из отрывочных сведений, которые постепенно приносит время. Теперь мы, наконец, твердо знаем, что существуют и самцы и самки ридлеи. Мы знаем, каких размеров они достигают в зрелом возрасте и как выглядят сразу после выхода из яйца. Мы знаем, что они способны — по крайней мере, иногда — производить себе подобных. Тайна уже во многом открыта, и теперь остается только заполнить пробелы и разобраться в отдельных неясностях».

Так дело и шло. Великая тайна заслуживает эффектного раскрытия, но загадке ридлеи, по-видимому, было суждено бесславно разрешиться по кусочкам по мере накопления мелких фактов.

Одним из первых весомых признаков того, что гнездовые пляжи ридлей могут быть вскоре найдены, явились три панциря ридлей на стене маленького кабачка на южном берегу Мексиканского залива. Этот крытый пальмовыми листьями кабачок находился к югу от Альварадо в мексиканском штате Веракрус. Панцири были выкрашены красной краской и прибиты рядком на фасаде, и даже из нашего движущегося автомобиля в них сразу можно было узнать панцири ридлей. Какой смысл вкладывал в них владелец кабачка, я не знаю, но для меня они явились внезапным знамением, обещавшим, что старая загадка может в один прекрасный день быть полностью разгадана.

Я резко нажал на тормоз. Завизжав шинами, «универсал» остановился, а мой младший сын тут же потребовал объяснить, что делают красные черепахи на этой стенке.

— Не знаю, — сказал я. — Но хотел бы узнать.

— Так пойди и посмотри! — посоветовал он, и я ответил, что собираюсь сделать именно это.

Я отогнал машину с дороги, высадил свое семейство, убедился, что они нашли себе увлекательное занятие, угощая бутербродами осликов, привязанных у входа в кабачок, вошел внутрь, заказал пива и завел с хозяином разговор о черепашьих панцирях.

— Откуда у вас эти черепахи? — спросил я небрежно, чтобы мой интерес не показался ему подозрительным.

Но разговор у нас завязался легко и естественно, так как содержатель кабачка оказался кладезем всевозможных сведений о черепахах. Он был настоящим «коноседо-ре», знатоком черепах, какие встречаются иногда в этих местах, и с большим удовольствием делился со мной своими познаниями. Кое-что было явной чепухой, но очень многое из того, что я от него услышал, впоследствии подтвердилось.

Он, например, сказал, что это панцири самок, и действительно, некоторые признаки подтверждали его слова. Кроме того, он сказал, что это были совсем взрослые самки. А когда я спросил, откуда это ему известно, он объяснил, что их поймали на берегу, куда они вылезли нести яйца, а яйца несут взрослые животные — заключение вполне здравое. Однако важна тут была не логика, а тот факт, что я впервые встретил человека, который утверждал, будто сам видел ридлей, откладывающих яйца. Так в маленьком кабачке тайна начала распутываться. Совсем рядом был пляж, куда ридлеи выходили откладывать яйца, как и подобает черепахам. И значит, после двенадцати лет поисков я находился возле гнездового пляжа ридлей — во всяком случае, трех из них.

Может показаться, что я был излишне доверчив, сразу же приняв за чистую монету слова хозяина кабачка, будто ридлеи откладывали яйца прямо перед его заведением. Однако год назад два студента Канзасского университета купили у рыбаков двух новорожденных ридлей чуть севернее этого места. Это были первые черепашки-ридлеи, которых кто-то увидел собственными глазами — я имею в виду, конечно, натуралистов, осведомленных о тайне ридлей. Хотя их нашли на мексиканском побережье Мексиканского залива, этот факт, разумеется, еще не служил неопровержимым доказательством, что они появились на свет именно там, — их вполне могло занести туда сильное прибрежное течение. Но они были первыми молодыми ридлеями, известными зоологам, а потому я не мог не побывать еще раз на побережье штата Веракрус.