В огне - [17]

— Благодарю, братишка! Век буду помнить! — сказав это, Калган пошёл обниматься с Генрихом.

Я подошёл к Медведю и задал ему наиболее интересующий меня вопрос:

— Где Шаман?

— Не знаю, — ответил красный главарь.

Я прочитал его характеристики, из которых выяснил, что Медведь до сих пор оставался главой своего клана. И это при уничтоженном штабе. Означать такой вариант мог лишь одно — где-то сохранился артефакт клана. Хотелось задать ещё несколько вопросов, но я понимал, делать это стоило в изолированном от глаз Системы подвале.

Я подошёл к Ринату и негромко сказал:

— Будь добр, организуй доставку всех пятерых красных к нам в переговорку в подвал. Только врача позовите, чтобы на месте помощь хоть какую-то оказал. И пусть Калган с нами туда едет. Понятное дело, к нему вопросов нет, просто пусть рядом будет, может помощь его потребуется при допросе. А оставшихся двоих пусть в больницу отвезут, да побыстрее, пацан вон еле дышит. И обеспечь им там охрану хорошую. Чтобы и к ним никто не попал, и они никуда не делись.

— Принято! — отрапортовал Ринат и отправился выполнять поручение.

Когда бывших заложников и их мучителей увели, ко мне подошли Генрих с Калганом.

— Макс, — осторожно сказал Генрих. — Тут такая ситуация. Многие напрягаются, что ты обещал красных отпустить. Они тут такое устроили, не правильно это будет.

— Ну, во-первых, если бы я это не сделал, неизвестно, чем бы это всё закончилось, а так вот Калган живой. А, во-вторых, Медведя мы казним при любом раскладе.

— Обещаешь?

— Генрих, ты издеваешься? Думаешь, я не хочу его наказать за тех ребят, что погибли на Точке?

— Мы не просто хотим наказать, — мрачно сказал мой блатной товарищ. — Мы хотим отомстить так, чтобы он тысячу раз пожалел, что дожил до этого момента.

— Понимаю, — согласился я. — Но для начала я должен его допросить.

— Пообещай, что потом отдашь его нам!

Я представил, сколько друзей и товарищей потеряли Генрих, Калган и Сибиряк за эти дни, и не смог отказать им в этой просьбе.

— Конечно, но только после того, как получу с него всю нужную мне информацию! Кстати, Калган, а что ты тут делал?

— Ты чё, братуха? — искренне оскорбился блатной. — Подозреваешь меня в чём-то? Предъявить хочешь?

Реакция была настолько неожиданной, что я почти растерялся и не успел ничего ответить до того, как за меня это сделал Генрих.

— Калган, не бурогозь! — мрачно сказал авторитет. — Никто тебя ни в чём не подозревает! Макс интересуется, как ты тут оказался, что слышал, что видел.

Калган тут же успокоился и начал рассказывать:

— Вот именно сюда недавно привезли, во время замеса. Мы до этого в подвале красного штаба сидели. А когда он загорелся, Шаман приказал шакалам нас куда-нибудь спрятать. Вот сюда и привезли. Нас четверо было, но один пацанчик попытался сбежать, его вальнули.

— А Медведь с вами приехал?

— Нет, конечно. Они совсем недавно. Мы тут с Дроном сидели.

Поняв по моему взгляду, что я его не понимаю, Калган пояснил:

— Ну мент, литёха, он нас охранял ещё в подвале у красных, его с нами и сюда отправили.

— Одного с тремя?

— Ну да. А что такого? Нас привезли, в подвал скинули, а он потом охранял. Мы же в браслетах были, руки за спиной. А у него штык-нож. Но он себя всегда как человек вёл, хоть и мент. Почти по понятиям. И там, и тут. Пить давал. Не бил. Вот его реально можно отпустить.

— А остальные? — меня удивила неожиданная доброта уголовника к сотруднику МВД, видимо, лейтенант на фоне своих коллег действительно отличался в лучшую сторону.

— Неруш — сука, наших пацанов расстреливал той ночью в упор, когда первый замес начался. Про других не в курсе, — Калган изменился в лице, видимо очень неприятными были воспоминания. — Они же тогда нас врасплох застали. Часть почти во сне завалили, кого-то поймали, остальных выгнали с Точки. Меня поймали. Весовых всех поймали. И почти сразу же валить начали. Думал, меня тоже завалят. А ко мне подошла эта падла Шаман, посмотрел и говорит, что на мне Знак Крови лежит, и валить меня нельзя. Меня увели, а остальных начали гасить сразу же. Неруш больше всех старался. У него такой меч был короткий. Хер посчитаешь, скольких он пописал в ту ночь.

— Заместитель от него не сильно отстал, — мрачно добавил Генрих. — Мне пацаны сразу же сказали, что это за твари, как только они показались из подвала.

— А хозяин дома? Интересное у него название клана.

При просмотре характеристик, я обратил внимание на то, что название клана Кондратюка не содержало в себе слов «кровь» или «кровавый», что по рассказам ребят стало на Точке обязательным с приходом Шамана.

— Про вояку и про его клан ничего не знаю, — Генрих развёл руками. — Надо у Рината поинтересоваться.

Я уже понял, что интересоваться мне придётся многими вещами, но из услышанного пока что меня больше всего заботил непонятный Знак Крови, лежащий на Калгане. И я затруднялся ответить, что меня беспокоило больше: сам факт наличия этого знака, или то, что он лежал на таком неоднозначном человеке.

— Калган, — осторожно, чтобы не вызвать лишних негативных эмоций, спросил я у уголовника. — А расскажи, что за Знак Крови такой?

— Да хрен его знает! — честно ответил Калган. — Они, прежде чем нас валить, собрали всех, кого поймали, и Шаман ходил и вглядывался в каждого, как будто кого-то искал. А когда меня увидел, застыл, ненадолго завис, а потом как закричит, типа уведите его в сторону. Потом остальных всех посмотрел, но кроме меня никого больше не выбрал. Братву стали валить, а меня отвезли в подвал красного штаба. Потом ко мне пришёл Шаман и уже там сказал, что на мне этот самый Знак Крови. И что после зачистки и введения новых правил на Точке, он будет со мной специально работать. Я ответил, что загрызу его, как только руки высвобожу, а он сказал, что как только он разбудит во мне истинную кровь, то я передумаю его валить и стану ему служить. Ну а потом красный штаб наглушняк пресанули и нас увезли.