В огне гражданской войны - [11]

Среди помѣстнаго дворянства, къ сожалѣнію, только ничтожное меньшинство примирилось съ неизбѣжностью уничтоженія крупнаго землевладѣнія, большинство же настроено упрямо-фанатично, непримиримо и агрессивно. Среди примирившихся, однако, весьма мало активныхъ и вліятельныхъ элементовъ, проявляютъ себя и выступаютъ все больше непримиримые. Такъ, впрочемъ, было и въ 1861 г., когда «кающіеся дворяне» были отнюдь не въ большинствѣ и сила сопротивленія крѣпостниковъ была сломлена не изнутри помѣстнаго дворянства, а извнѣ — государственнымъ вмѣшательствомъ и давленіемъ.

Въ настоящее время важно раньше всего провозглашеніе принципіальнаго положенія о томъ, что за крестьянствомъ должно быть закрѣплено фактическое владѣніе землей. Изъ этого основного положенія и въ соотвѣтствіи съ его основнымъ духомъ, долженъ быть проведенъ на практикѣ процессъ правового закрѣпленія земли за крестьянствомъ. Конечно, при этомъ не можетъ не приниматься во вниманіе хаотичность земельныхъ захватовъ, ихъ насильственный и неправовой характеръ, не давшій въ силу этого правильнаго распредѣленія земли внутри самого крестьянства. Несправедливо, чтобы болѣе ловкій, хитрый или сильный крестьянинъ захватилъ большее количество земли, тогда какъ его сосѣдъ или односельчанинъ продолжаетъ прозябать съ семьей на нищенскомъ душевомъ надѣлѣ. Недостаточно одного только правового закрѣпленія государствомъ земли за крестьянами, нужно и государственное урегулированіе совершившагося перехода земель въ руки крестьянъ ...

Только при условіи проведенія въ жизнь этой программы, можетъ создаться въ Россіи твердая и прочная власть; только та группа или партія, которая искренно и энергично возьмется за осуществленіе земельной реформы въ указанномъ направленіи, сможетъ удержаться у власти и способствовать укрѣпленію порядка. Само собою понятно, что формула о необходимости для водворенія демократическаго порядка, «опереться на крестьянство», какъ и всякая формула, страдаетъ чрезмѣрной общностью и нѣкоторой расплывчатостью. Крестьянство не является чѣмъ-то единымъ и однослойнымъ, сложная гамма экономическихъ отношеній дробить крестьянство на группы, съ противоположными порою интересами. Кулацкіе элементы, не въ мѣру жадные захватчики оказавшейся безхозяйственной земли, эксплуататоры въ крестьянскихъ зипунахъ, естественно, не могутъ и не должны пользоваться покровительствомъ закона въ такой же степени, какъ скромные труженники-землепашцы. Если основа земельнаго закона будетъ ясна, если составъ исполнителей этого закона будетъ подобранъ въ строгомъ соотвѣтствіи съ его духомъ, то не придется и особенно опасаться за судьбу тѣхъ или иныхъ, даже самыхъ сложныхъ казусовъ земельной практики: они будутъ разрѣшаться въ духѣ справедливости, государственной цѣлесообразности и экономической демократичности. Попытки создать новый земельный правопорядокъ, если и встрѣчали затрудненія, напр., на территоріи Добровольческой арміи, то, во-первыхъ, потому, что тамъ не умѣли оборвать и устранить глухую оппозицію и саботажъ явныхъ и тайныхъ помѣщичьихъ элементовъ и ихъ подголосковъ, а, во-вторыхъ, потому, что многотрудное дѣло приходилось разрѣшатъ не только при нелегко устранимыхъ препятствіяхъ, но и безъ достаточнаго опыта и навыка. Кромѣ того, на югѣ, въ условіяхъ военнаго времени, въ атмосферѣ небольшихъ правительственныхъ центровъ, при отсутствіи достаточныхъ кадровъ для руководительства и инструктированія исполнителей назрѣвшихъ реформъ, особенно остро становился вопросъ о томъ, какъ и гдѣ найти надежныхъ и сильныхъ проводниковъ земельной реформы. При всероссійскомъ масштабѣ, при наличіи правильной организованности общественныхъ и политическихъ силъ, при обиліи и разнообразіи кандидатовъ-спеціалистовъ, не такъ ужъ будетъ трудно опредѣлитъ, кто именно долженъ быть руководителями при составленіи земельнаго закона и исполнителями при его проведеніи въ жизнь.

IV. Соціальныя силы

Даже при самомъ критическомъ отношеніи къ марксистской теоріи чисто классового строенія современнаго общества, нельзя не признать того, что на аренѣ жизни борьба ведется — различаемыми и невооруженнымъ марксистскими очками глазомъ — представителями отдѣльныхъ соціальныхъ группъ. Соціальныя силы, дѣйствовавшія въ Россіи и до революціи, — со времени низложенія царской власти стали болѣе отчетливо и болѣе ясно проявлять себя. Постепенно, однако, стало выясняться, что освобожденіе страны отъ сковывавшихъ ее оковъ, — государственно-цементирующаго сложенія силъ сразу не дало, что, напротивъ того — параллелограмъ силъ русской государственности сталъ распадаться подъ вліяніемъ центробѣжныхъ устремленій, едва ли не главными среди которыхъ были безмѣрный эгоизмъ, безмѣрная жадность, безмѣрное пренебреженіе интересами цѣлаго.

Нужно откровенно признать, что на трудномъ экзаменѣ государственной жизни, именуемомъ россійской революціей, положительно никто не оказался на высотѣ положенія. Ни одна группа, ни одинъ слой, ни одинъ классъ не выдержали испытанія.

Крестьяне и рабочіе, помѣщики и торгово-промышленный классъ, всѣ разновидности интеллигенціи и либеральныхъ профессій имѣли свой строго очерченный обликъ и въ царскій періодъ, но учащеніе темпа жизни, неизбѣжное въ революціонные періоды всеобщее усиленіе активности, калейдоскопически-быстрая смѣна событій — дали всѣмъ слоямъ народа возможность проявить себя во весь ростъ, явственно отразивъ на экранѣ жизни многообразіе свѣто-тѣней. И, надобно сознаться, что, при этомъ, тѣневыя стороны выступили рельефнѣе, что свѣтлыхъ пятенъ удалось улицезрѣть не много.