В огне братоубийственной резни… 1918-1919 годы - [79]

При этом линию Маркина на наведение строжайшей дисциплины среди матросов, Ф.Ф. Раскольников продолжил. Он сразу же начал отдавать под суд самых трудновоспитуемых представителей «братвы», что же касается военспецов, то вел с ними себя более терпимо. 10 июля Раскольников, как член коллегии Наркомвоенмора сообщает своему руководству: «Нахожу неотложным немедленное командирование в Казань из Балтфлота военного моряка с боевым опытом, прошедшего командование миноносцем в условиях войны. Здесь нет никого, способного командовать флотилией».

Несмотря на высокое жалование, служить в Красной Волжской флотилии моряки не спешат, и 16 июля Н.Г. Маркин пишет в Народный комиссариат по морским делам: «Если можно, прислать срочно в Н.Новгород из Балтийского флота: трех капитанов, четырёх помощников капитанов, 50 комендоров, 30 пулеметчиков, 20 строевых, итого 107 человек. Только надёжных смелых людей; если же этого нельзя сделать, то я смогу с горем пополам обойтись своими людьми».

И в тот же день он сообщает руководству: «Два судна 1(«Царицын») и 2 («Кабестан»), ушли в Сарапул выбивать чехословаков».

В начале июля у Самары контрреволюционеры и белочехи перерезали Волгу, сразу же снизу реки прекратилась доставка в центр продовольствия и топлива. На Каме стояли груженые хлебом десятки баржи, лабазы у пристаней были забиты хлебом, но доставить продовольствие не было никакой возможности. В Нижних Челнах, в результате мятежа, вообще свергли Советскую власть, а местных большевиков расстреляли. Для наведения порядка и организованно противодействия контрреволюции и крестьянским мятежам нужна была уже не импровизированная, а регулярная военная флотилия. Но времени терять было нельзя.

17 июля вооруженные суда красных прибыли к пристани Набережные Челны, где произошло крестьянское восстание и, как следствие, прекратилась отгрузка хлеба. На берег высадился отряд матросов. В первую очередь он захватил элеватор. Одновременно с канлодок был открыт артиллерийский огонь. К вечеру мятеж был подавлен, а хлеб отправлен в Нижний Новгород и далее на Москву.

После этого Ф.Ф. Раскольников с удовлетворением сообщил матросам: «Мы видим, как по мере продвижения флотилии вверх по Каме интенсивность сопротивления собственников хлебопродуктов нарастает: если в Чистополе они просто не везут зерно на своих судах, то в Челнах уже предпринимают слабую попытку вооружённого сопротивления. Но куда им против пушек и пулеметов!»

Разумеется, одними Набережными Челнами дело не ограничилось. Из телеграммы Н.Г. Маркина в Наркомат по морским делам: «Я посылаю небольшие отряды для подавления контрреволюционных выступлений вблизи Нижнего Новгорода, Сейчас мой отряд оперирует в Арзамасском уезде в составе 80 человек. Большое моральное впечатление производит на белогвардейцев матросская форма, бегут в панике, все бросая, правда, наши пощады не дают…»

Наряду с этим сами матросы не прекращали бузить и анархиствовать. 26 июля Ф.Ф. Раскольников сообщает в Наркомат, что среди прибывших матросов много нежелающий воевать на флотилии и все они «будут разоружены и расформированы». Раскольников просит присылать с Балтики исключительно матросов-большевиков. На что ему, доходчиво объяснили, что большевиков на всех не хватит и пусть обходится тем, что дают. 27 июля Реввоенсовет Восточного фронта получает официальную директиву о преобразовании образованных отрядов судов на Волге в единую регулярную Волжскую военную флотилию. В соответствии с указанием Совнаркома, ей, прежде всего, надлежало организовать охрану водных перевозок хлебопродуктов по Волге и Каме. Для этого предписывалось реквизировать необходимое количество судов на месте, а с Балтики была обещана переброска четырех миноносцев.

30 июля заместитель Наркома по Морским делам С.Е.Сакс докладывает о том, что из Петрограда им направлен в Нижний Новгород эшелон в составе 6 моторных быстроходных катеров под управлением старшин, но без офицеров, которые не явились на отправку. Автор документа указывает: «В Москве необходимо снабдить эшелон не менее чем двумя ведрами спирта…» Тут все ясно, лучше уж пусть пьют по дороге казенный спирт, чем грабят обывателей на станциях!

Командующим Волжской флотилии был назначен бывший офицер Р.М. Бернгардт, а для Ф.Ф. Раскольников была придумана должность командующего охраной и обороной всех водных путей на Волге и Каме. Но Р.М. Бернгардт находился еще в Питере, реально же разрабатывал операции и командовал ими начальник оперативного отдела флотилии бывший капитан 2 ранга Н.Н. Струйский, а все полнота политической власти осталась за Ф.Ф. Раскольниковым, который отодвинул Н.Г. Маркина на второстепенную должность.

Именно Ф.Ф. Раскольников организовывал, провозглашенный большевиками красный террор, в Волжском регионе. Уже 28 июля он доложил Л.Д. Троцкому свои взгляды на организацию красного террора на Восточном фронте: «Все активные белогвардейцы», а также «черносотенные агитаторы (т. е. анархиствующие матросы – В.Ш.), призывающие к свержению советской власти, все содействующие чехословацким и белогвардейским бандам, в чем бы то ни было, а равно все лица, осмелившиеся принять власть временно в том или ином месте, выпавшую из рук Советов, объявляются вне закона и караются смертью без следствия и суда». При этом Ф.Ф. Раскольников оговаривал, что «контрреволюционеры, спекулянты и саботажники, не подходящие под вышеуказанные категории, могут быть подвергнуты лишению жизни не иначе как после самого тщательного расследования… Все начальники отрядов и военные комиссары, позволившие себе произвести расстрел без достаточных оснований, будут привлекаться к ответственности как за уголовное убийство, отягченное должностным преступлением». Таким образом, Раскольников допускал широкое толкование понятия контрреволюционера, что открывало простор для произвола карательным органам.