В одну реку дважды. Сирийская война глазами русского наемника - [68]

И все же стойкости сирийского гарнизона стоило отдать должное: в этой войне не так часто встречались подобные примеры дееспособности сирийских войск и силы духа их командиров. Сирийский генерал, в отличие от многих других местных военачальников, все-таки разбирался в том, что такое война и как нужно командовать войсками. Хотя и вариант взаимной договоренности между духами и представителями армии САР тоже был не исключен — информации о такого рода прецедентах у легионеров было в избытке. Уж очень часто доставляемые в сирийскую армию и гарнизоны военные грузы оказывались у игиловцев.

Солдаты удачи шли на помощь осажденному гарнизону вдоль магистрали от Пальмиры, следуя в фарватере всей массы войск, нацеленных на Дейр-эз-Зор. Дорога до Евфрата пролегала в основном по равнине, и легионеры, отжав у духов изрядное количество пикапов, были теперь такими же маневренными, как враг. Вот только старые тихоходные танки наемников все еще были их ахиллесовой пятой. Новые танки Т-72, чья конструкция хорошо защищала от воздействия кумулятивных зарядов, армия берегла. Их держали на блокпостах вооруженных сил России и легионерам не выделяли, предоставляя взамен них старые, исчерпавшие свои ресурсы Т-62. Без подвижной мощной пушки, поддерживающей пехоту, воевать было сложно, а потому даже такие старожилы в бою были все-таки необходимы. Перемещать их приходилось очень осторожно, от одного укрытия к другому, чтобы вовсе не остаться без тяжелого вооружения.

На подходе к аэродрому рядом с городом один танк все-таки не уберегли. Выпущенная из замаскированной позиции ракета, врезавшись в башню танка, прожгла металл и достала до боеукладки. В ту же секунду мощная боевая машина превратилась в груду искореженного металла, похоронив в своем чреве одноплеменника Мартина — татарина Ильдара.

Легионеры, несмотря на плохую оснащенность, шли вперед и буквально гнали перед собой духов, растерянных и не понимающих, как можно так воевать. В отряде Ратника на одном из трофейных пикапов теперь сражался Счетовод. Крепко обхватив ладонями рукояти ДШК, Счетовод нацеливал пулемет и бил выверенно, выпуская короткие очереди по тем, кто сделал его инвалидом. Он упирал протез в борт пикапа, регулируя положение тела здоровой ногой — по уровню своей трудоспособности в бою Счетовод оставался тем же штурмовиком. Потеряв еще в прошлом году ногу при подрыве на мине, он даже в мыслях не допускал возможности становиться просителем, обивающим пороги собеса. Наличие крепких рук, способных держать оружие, и протеза вместо потерянной ноги было для него достаточным основанием считать себя пригодным к непростой военной работе. Убедив в конце концов Ратника в готовности по-настоящему воевать на передовой, он занял свое место стрелка в кузове японского джипа и продолжил путь солдата удачи на равных со всеми. Среди саперов, разработав развороченное осколочным снарядом от зушки плечо, тянул лямку на общих началах и не требуя поблажек Родя. Вот и Мирный, освоившись с протезом, снова убыл в командировку. Мартин не без основания считал всех этих парней героями.

Расчистив дорогу на город, легионеры встали на берегу Евфрата, готовясь к броску через водный рубеж на противоположную сторону. Солдаты удачи, ясно сознавая, что ни при каких условиях сирийское войско первым форсировать реку не будет, готовили лодки для переправы. Сентябрьской ночью первые группы штурмовиков высадились на восточный берег Евфрата и сразу пошли в атаку. За несколько дней постоянного, не прекращающегося даже ночью боя наемники сумели отодвинуть игиловцев на достаточное удаление от берега, после чего садыки посчитали переправу вполне безопасной и начали строить понтонный мост.

Бои были трудные, очень трудные для уставших от постоянного риска, недосыпания и недоедания легионеров. Духи бились отчаянно, то и дело направляя на штурмовиков смертников. В одном из столкновений под заваленной взрывом стеной погиб друг Мартина Сэм, его ровесник, с которым они еще лейтенантами взводничали в воздушно-десантных войсках. Перед самой отправкой в Сирию после отпуска Сэм заходил к нему, выпили водки, порассуждали о разных мелочах, и вот теперь в Россию вернулся цинковый гроб — на войне все может случиться быстро и бесповоротно.

Тела четверых погибших легионеров в тот роковой день не смогли эвакуировать: духи ринулись в контратаку, выждав удачный момент, когда одно из подразделений солдат удачи слишком сильно оторвалось от основной линии. Джихадисты всей своей огневой мощью отсекли оказавшуюся впереди группу, не давая продвигаться всем остальным: с флангов — зенитками, с фронта — пулеметами. Беспрерывные разрывы мин не оставляли сомнений — включилась вся артиллерия игиловцев. Легионеры все же сумели оттянуть свое подразделение назад, но забрать тела погибших не представлялось возможным. Духи утащили мертвых бойцов к себе: хорошо зная о существовании среди русских наемников такого понятия, как «боевое братство», которое не позволяло оставлять врагу даже останки своих товарищей, они рассчитывали сыграть на этом.

На следующий день, когда легионеры двинулись вперед, выбивая игиловцев с позиций, не взятых накануне, Солнце заприметил неподвижное истерзанное тело в робе знакомой раскраски и рванулся к нему, забыв в запале об элементарной предосторожности. Тело оказалось приманкой, под которой была спрятана мина. Подорвавшегося Солнца, уже бездыханного, эвакуировали вместе с найденными останками.