В одиночку через океан. Сто лет одиночного мореплавания - [4]
Подгоняемые ветром дальних странствий, плывут в океанах парусники с одним человеком на борту. Разными маршрутами и с различными целями движутся отважные мореплаватели. Некоторые из них продолжат эксперименты Бомбара и Линдемана, которые, намеренно ставя себя в положение людей, потерпевших кораблекрушение, старались изучить трудности, подстерегающие человека в океане.
Какими бы целями ни руководствовались мореплаватели, отправляясь в далекие и опасные рейсы, их объединяет одна общая черта. Это неуемная жажда поиска и любознательность. Наш космонавт и ученый Константин Петрович Феоктистов, рассказывая о своей поездке в США осенью 1969 года, говорил: «Человек хочет проникнуть в новые, ранее неведомые ему бесконечно далекие сферы. Его влечет жажда поиска, потребность знать. Вот что двигало Юрием Гагариным, движет всеми советскими космонавтами, учеными, инженерами, которые видят в исследовании космоса одну из важнейших задач научно-технического прогресса. Я убежден, что, готовясь к плаванию на своих каравеллах, Христофор Колумб в какой-то степени втирал очки королю и королеве, когда говорил о заокеанских сокровищах… Он просто искал и хотел найти нечто новое. Любознательность, любопытство были и остаются одним из важнейших рычагов человеческого прогресса. Вот что я говорил американским коллегам, и, как мне показалось, многие из них тоже думают так…»
В. И. Войтов
Он был первым
В один из декабрьских вечеров 1875 года почти все рыбаки американского городка Глостера собрались в салуне «Гарпунный линь». Здесь, в шумном и полном табачного дыма зале, решилась судьба самого первого одиночного трансокеанского рейса под парусом. Альфред Енсен, молодой высокий датчанин, давно осевший на берегу Новой Англии, объявил о своем намерении пересечь Атлантический океан в одиночку на парусном рыбацком боте-дори.
Не один год Енсен занимался рыболовством на этих небольших, но известных в Северной Атлантике своими мореходными качествами парусниках. 27-лотний рыбак решил посвятить свое плавание столетию провозглашения независимости Соединенных Штатов Америки. У Енсена была репутация бесстрашного моряка, выходившего в океан в любую погоду, жарким летом и холодной зимой. Глостерские рыбаки считали Енсена способным на многое, но мысль о плавании в одиночку через океан им казалась чересчур дерзкой, граничащей с безумием.
И тем не менее Енсен приступил к постройке дори. «Сентенниэл» («Столетие»), так он назвал свой парусник, был изготовлен из дуба и канадской сосны. Длина его составляла 6 метров, ширина — 1,7 метра. Четырехметровая мачта несла гафельное вооружение с площадью парусов около 15 квадратных метров. На бушприте могли крепиться ещё два паруса. Общая парусность составляла около 20 квадратных метров. Дори имела палубу, под которой размещалось различное оборудование и запас продовольствия. К днищу были надежно принайтованы чугунные балластины. По всей видимости, своеобразный фальшкиль «Сентенниэла» был несколько больше, чем у обычных рыбацких дори.
Рыбаки решили простить смельчаку легкомысленную похвальбу и отговорить от безумного замысла. Но тщетно. Никто не мог переубедить упрямого датчанина.
16 июля Енсен покинул Глостер. Моряк направился сначала на северо-восток. В Саг-Харборе на Новой Шотландии он окончательно завершил оснащение парусника и 25 июня 1876 года вышел в рейс, взяв курс на восток. Ему предстояло пройти 2500 миль просторами Атлантики.
Енсен погрузил на «Сентенниэл» запас провианта и пресной воды на три месяца. Конечно, захватил он и компас, секстан, часы, морские карты и даже лаг, но в глубине души считал, что доплыл бы до противоположных берегов океана, полагаясь только на свой опыт и простые методы рыбацкой навигации. «Не всё ли равно, высажусь я на берегах Англии или Испании, — рассуждал Енсен, — лишь бы пересечь Атлантику, а для этого надо хотя бы приблизительно выдержать курс на восток».
Первая неделя плавания была невероятно тяжелой. Пять дней дори находилась во власти жестокого шторма. Пять долгих дней и ночей моряк провел без сна, с трудом удерживая парусник носом против волны. Лишь на шестые сутки ему удалось подсушить промокшую до нитки одежду и приготовить горячую пищу. Затем ветер сменился и принял направление, благоприятное для плавания — теперь «Сентенниэл» шел со скоростью до пяти узлов. Южннее Большой Ньюфаундлендской банки Енсен миновал «остров кораблекрушений» Сейбл.
Однако вскоре погода опять резко испортилась: один шквал следовал за другим. Однако «Сентенниэл» вел себя великолепно, упрямо продвигаясь на восток.
Войдя в зону попутных западных ветров, Енсен пользовался брифоком — большим прямым парусом на высоко поднятой рее, что позволяло ему делать 100–120-мильные суточные переходы.
К исходу второй недели плавания встретился турецкий трехмачтовый парусник, капитан которого предложил Енсену взять дори на борт корабля, чтобы доставить «Сентенниэл» и его капитана к европейскому побережью. Мореплаватель не принял этого предложения. 7 июля Енсен находился на 41°50′ северной широты и 54°00′ западной долготы. Здесь его заметили с английского барка, следовавшего из Мексики в Ливерпуль. Англичане предложили помощь, но мореплаватель и на этот раз отказался стать пассажиром большого парусника.
