В некотором царстве… Сборник рассказов - [96]

 Ровно в половине десятого вечера Сверлицин вышел из дома. До усадьбы Алтуфьево с церковью и прудом пешком было не более 10 минут. Двигался медленно, как на прогулке. Появилась мысль зайти в Крестовоздвиженский храм, поставить за себя и Колю свечку. Но передумал, сам себя одернул: и что это ты распустился, Сверло? А ну возьми себя в руки. Ты журналист, спецназовец идеологического фронта, твоя профессиональная обязанность бороться со всякой нечистью". Это самовнушение его немножко подбодрило, но ноги все равно подрагивали.

 Уже почти стемнело, когда он ступил на дорожку вдоль прихрамового пруда. Церковь справа была безжизненной и напоминала желтую скалу, выступавшую из потусторонней черной бездны. Было тихо и звездно, как накануне, и вовсе не хотелось умирать. Даже от рук Мигреня.

 Миновал изгородь церковного сада, где он переходил в густые заросли и услышал из мрака:

 -Эй, мужик, закурить есть?

 Повернулся на голос, но так никого и не разглядел. В следующую секунду что-то тяжелое и вонючее обрушилось на голову Славы. На время он потерял сознание. Очнулся, лежа в мокрой траве на краю асфальта. Поднялся на четвереньки. Что это было? Голова раскалывалась и звенела. На плече сумки с мукой не ощущалось. Наконец, сознание полностью вернулось. Это что, Коля его треснул? Он же говорил, что будет душить удавкой. Да и не Мигрень это был по голосу.

 Поднялся на ноги, машинально потащился к скамейке, что была у дорожки, ведущей к автобусной остановке и переходу на другую сторону МКАД. Присел на лавку, обхватив голову руками.

 -Ты где шляешься, черт бы тебя побрал?– Это уже точно был голос Коли.-Товар принес? Ну говори же что-нибудь, за нами с другого берега пруда мои нынешние приятели в бинокль с тепловизором наблюдают.

 -Меня ограбили,– выдавил Слава.

 -Чего? Ты пьяный что ль?

 -У церкви какой-то хмырь врезал мне по голове и украл сумку.

 -Зачем кому-то мука?

 -Значит, не знал что мука.

 -Чушь неблазная. То есть, сумки с товаром у тебя нет. Славно. Значит, и убивать тебя смысла нет. Я же должен был якобы попробовать герыч и поняв что ты меня разводишь, возбудиться и прикончить тебя. Прямо здесь.

 -Меня уже чуть не прикончили, хватит.

 -И что же теперь делать, а? За нами же смотрят.

 -Откуда я знаю? Если я тебя продинамил и не принес товар, тоже повод разозлится,– сказал Сверлицин и прикусил язык.

 -Правильно. Из любой ситуации нужно выбирать лучший вариант. Ты уж извини, Сверло, сегодня не твой день.

 С этими словами Коля схватил журналиста за пышную шевелюру, начал его трясти, а потом поволок к пруду.

 -Больно!– вырвалось у Славы.

 -Не вопи, еще менты прибегут, всю обедню, вернее вечерню испортят.

 Возле кромки воды Мигрень несколько раз пнул приятеля, а потом пихнул его в пруд. Слава свалился в черную жижу, переливающуюся в свете луны антрацитом, словно мешок с мукой, что у него украли.

 -Вот так. – Коля довольно обтер руки о штаны с многочисленными карманами, пошел по дорожке к остановке, кинул через плечо:

– Надеюсь, плавать умеешь.

 А Слава, окунувшись с головой в затхлый в конце лета пруд, думал о том, что хорошо, что не взял с собой студенческий билет и смартфон.

 Выбравшись на четвереньках из воды, увидел перед собой двух полицейских.

 -Что, жарко стало? – спросил один из них.

 -Наверное, Ихтиандр, – с острил другой.

 -Поскользнулся,– ответил Слава, снимая с головы тину.

 -Ну да, скользко. Беглый?

 -Почему беглый? – удивился журналист и вспомнил, что рядом находится психоневрологический диспансер, где в стационаре держат поймавших "белочку" алкоголиков. Подумал, что за ним наверняка продолжают наблюдать барыги. Как лучше поступить, сказать, что ограбили? Его заберут в ментовку, а там выяснится, что он поздно вечером шел куда-то с двумя пакетами муки, которую у него отобрали. Ерунда какая-то. Просто уйти, если конечно менты отпустят? Нет, лучше пусть уводят.

 -Заберите меня, пожалуйста,– умоляющим голосом попросил Слава.

 -А на кой ты нам такой мокрый сдался? Да еще беглый.

 -Возвращайся-ка ты в свою психиатрическую обитель,– посоветовал напарник и больше не выползай. Еще раз увидим,– он постучал дубинкой по ладони,– лечиться будешь уже от другого.

 -А чем, кстати, лечат?– неожиданно поинтересовался другой.

 -Халькогенидными аналогами тиолов,– сорвалось с языка журналиста, который недавно писал статью про сложные эфиры, использующиеся в медицине.

 -Во как! Нет, надо завязывать, а то тоже так загремишь…тиолы, блин.

 -Завяжешь, когда с этот пруд выхлебаешь и печень отвалится. А ты, Ихтиандр, топай. Нечего тут круги нарезать. Вот завтра будет не наша смена, тогда и ныряй сколько влезет.

 Мент подтолкнул его дубинкой в направлении Алтуфьевского шоссе. Проходя мимо мимо кустов, где его кто-то ограбил, Слава остановился, прислушался. Никого. Возле церкви ему показалось, что кто-то из темноты ему показал огромный синий язык. Кажется, крыша едет.

 Переулками, стараясь не попадаться на глаза редким прохожим, Сверлицин наконец добрался до своего дома. Хорошо не встретились соседи. Сразу разделся, залез в ванну и долго скоблил себя мочалкой. Он знал, что в стоячей воде прудов водятся гельминты, лямблии, вирусы и прочие микроскопические твари, проникающие через кожу человека. Голова по-прежнему гудела. Кто же на него напал и украл сумку с мукой? И тут вдруг осознал, почему хотел, чтобы его забрали менты. Те друзья Коли, что следили за ними в тепловизор, наверняка проследили за ним и теперь знают где он живет.