В небе снова радуга - [7]

Шрифт
Интервал

Хорошая девочка, очень хорошая, собой не красавица, но это ее не огорчает, она не дразнит подружек, у которых, в отличие от нее, нет и не было отцов, растет себе и растет, слава богу, жива-здорова, уже встречает одиннадцатое лето, а сейчас, наверное, сидит возле дома в тенистом саду и уплетает оставленный матерью завтрак; личико у нее чистое, сияющее – сразу видно, что ее воспитывают не в строгости, да и зачем, если ее мать умеет быть счастливой, ведь кто умеет быть счастливым, тот учит этому и своих детей; я просто уверен, что у девочки в жизни все будет хорошо. Мужчина, стиснув зубы, терпит, сколько есть сил, вся его жизнь проходит под белым солнцем и синим небом, и все встречи с женщинами тоже; это вполне положительный персонаж, такой же положительный, как муж женщины, даже пчелы у него, и те положительные: старательно обрабатывают поля и луга по всей стране, и ни одна не собьется с пути, и каждая за свою коротенькую жизнь произведет предписанные пол-ложечки меда, а потом дисциплинированно умрет. К счастливым любовникам потихоньку подбирается умопомрачительный оргазм, сигнализируя о своем приближении легкими толчками, словно набирающее силу землетрясение; увы, эта любовь недолговечна, поцвела-поцвела и облетит, как белые лепестки акаций, когда задуют осенние ветры, женщина снова сделается добродетельной женой, не будет меняться в лице, заслышав жужжание пчел, дни ее станут спокойными, похожими один на другой, она будет ехать на велосипеде по долине, насвистывая песенку, которой научил ее заезжий пчеловод, будет махать рукой дочке, поджидающей мать у порога, а ночью, во время звездопада, с удвоенной нежностью будет ласкать своего доброго, чадолюбивого, уломавшегося на тяжкой работе мужа, они знают друг друга с детства, им есть о чем поговорить долгими вечерами, у них прекрасная семья, которой не страшны ни ураганный ветер, ни яростный ливень, ни ледяная стужа, муж придет с работы, устало, словно поваленное дерево, рухнет в кресло, будет смотреть в окно, слушать смех жены и дочери и ощущать себя совершенно счастливым человеком, и осенью в погожий выходной день на городском спортивном празднике муж и жена выступят в соревнованиях “бег на трех ногах” (участвуют супружеские пары, его правая нога привязана к ее левой, обняться покрепче и вперед, кто быстрее), дочка будет подбадривать их отчаянными криками, и они побегут легко, азартно – вперед, навстречу завтрашнему дню, навстречу будущему, навстречу смерти.

Ну а мужчина – запыленный, веселый, с растрепанными ветром волосами – созовет свою армию пчел и, не оглядываясь, покатит на стареньком фургоне к новым лугам, вслед за южным ветром; есть люди, снедаемые честолюбием, есть люди, вечно всем недовольные, есть люди, планирующие свою жизнь на годы вперед, есть люди, думающие только о семейном счастье и живущие в вечном страхе его потерять, а он не такой и не этакий, он сам по себе, ни на кого не похож, его гонит по свету благоуханный весенний ветер и притяжение небесных светил, у него нет ничего общего с обычными гастролерами – изможденным коммивояжером, волокущим свой товар от порога к порогу, хозяином автолавки, бормочущим под нос: “Лучше сдохнуть, чем жить в такой дыре”, городским учителем, мечтающим возродить деревню, но взирающим на деревенских сверху вниз; мужчину не вытолкнуло общество, и сам он от общества не отворачивался, просто такое уж у него ремесло, ему не надо оттачивать мастерство, вкалывать на конвейере или просиживать в конторе штаны.

Никто не давал ему свободу, он взял ее сам, захочет – может дрыхнуть хоть до полудня, захочет – пошлет к такой-то матери любого начальника, а захочет – и ясным весенним вечером или багровым осенним закатом перестанет жить, его право; сердце мужчины стучит в такт вселенной, и в дурманящем жужжании пчел он легко читает главную мелодию жизни.

Петляющая по равнине река, раскрывающиеся бутоны полевых цветов, шум ночного дождя, прозрачный ручей, зеленый ковер травы, клубящийся под мостом туман, шелест сосен под ветром, серебристые капли росы на стеблях, одинокий месяц над пустынной дорогой, окрашенные восходом верхушки гор, мерцание звезд на холодном небе – каждый божий день жить среди всего этого великолепия и не задумываться о нем, жить одному, естественно и легко, знать, что, куда бы ты ни прибыл, это и есть осененный благодатью рай; я уверен, что пчеловод не мечтает о тихой старости и любящих внуках, ухаживать за домашними растениями и пропускать перед сном стаканчик – это не для него.

Они совсем не думают об опасности, эти двое, приклеившиеся друг к другу меж надгробий старого кладбища, им и в голову не придет наложить на себя руки, оставив письмо, полное горьких и жалких слов, и дело тут вовсе не в легкомыслии, просто они из другого теста: он не дарил ей дорогих подарков и не искал в ней замены мамочке, она не требовала от него клятв любви и не напрашивалась в жены; не думаю, чтоб один сознательно искал в партнере то, чего не находит в себе – но нашел, безусловно нашел, и все, что нужно знать про мужчин и женщин, эти двое знают.


Еще от автора Кэндзи Маруяма
Плач по луне

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сердцебиение

Главная тема повести «Сердцебиение» — современный политический террор: автор пытается заглянуть в душу будущего убийцы.


Дорога к замку

Девять рассказов японских писателей послевоенного периода, посвящённые самым разнообразным темам, объединены общим стремлением их авторов — понять, в чем смысл человеческой жизни.


Течение лета

За новеллу «Течение лета» Кэндзи Маруяма получил премию Акутагавы — высшую в Японии литературную награду.


В снегах

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Дорога в бесконечность

Этот сборник стихов и прозы посвящён лихим 90-м годам прошлого века, начиная с августовских событий 1991 года, которые многое изменили и в государстве, и в личной судьбе миллионов людей. Это были самые трудные годы, проверявшие общество на прочность, а нас всех — на порядочность и верность. Эта книга обо мне и о моих друзьях, которые есть и которых уже нет. В сборнике также публикуются стихи и проза 70—80-х годов прошлого века.


Берега и волны

Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.


Англичанка на велосипеде

Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.


Необычайная история Йозефа Сатрана

Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.


Как будто Джек

Ире Лобановской посвящается.


Петух

Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.