В небе Антарктиды - [24]
— Если есть письма — давайте, прямо здесь поставлю штемпель и — в общую почту!
— У тебя есть еще мешки? А то Харитон Иванович один двенадцать писем написал.
— Есть, я все предвидел, ребята еще принесут. Боюсь, сможет ли взять самолет всю почту.
Вскоре мы подошли к самолету. Здесь уже толпился народ. Счастливчики, которые должны были улететь вместе с нами, страшно суетились. Каждый из отлетающих волновался при мысли снова увидеть товарищей с «Оби».
Механики доложили, что все готово к вылету. Первым на борт самолета поднялся Магницкий. Он придирчиво осмотрел печати на каждом мешке, проверил, все ли в порядке. Наконец процедура погрузки почты закончена. Теперь могут занять свои места пассажиры. Но странно, почему-то все, кому выпала удача лететь, не торопятся войти в самолет. И, конечно, наш балагур Вася Мякинкин тут как тут:
— Прошу пройти в кабину только тех, кто значится в списке. Остальные не горюйте, поверьте моему опыту — кто меньше летает, тот дольше живет... Граждане, не устраивайте давки! Оставшихся прошу покупать билеты на вечер, я там выступлю с воспоминаниями о встрече наших пассажиров с командой «Оби».
— Пугать вздумал Вася — не выйдет! Все равно все Полетим, вряд ли кто останется, — сказал Греку и первым поднялся в самолет. Посадка закончена. Самолет идет на старт. Оставшиеся машут нам руками, что-то кричат, очевидно, дают последние напутствия, но их не слышно из-за шума моторов. Еще несколько секунд — и мы в воздухе.
Наш путь лежал через море Дейвиса в Индийский океан. Экипаж был занят ледовой разведкой, а в кабине, стараясь перекричать шум моторов, заместитель начальника экспедиции Якубов доказывал Сомову, что нужно будет как-нибудь уговорить Мана выделить из судовых запасов для жителей Мирного немного лука, чеснока и дрожжей.
— Полярная ночь не за горами, а лук и чеснок — витамины, Михаил Михайлович...
— А что, — вмешался Греку, — Якубов дело говорит, мне как начальнику береговой базы известно, что у него на складе вагон сливочного масла, несколько бочек красной и черной икры, а в авиаотряде есть антиобледенитель — чистейший ратификат, без луку тут не обойтись.
— Харитон Иванович, ведь я серьезно, а ты все с шутками.
— Какие тут шутки, я и говорю, что лук нужен, как закуска. Ну а чеснок здорово отбивает запах спирта.
Все рассмеялись.
— Хорошо, Костя! — сказал Сомов, — для чего нужны лук и чеснок, ясно, но дрожжами-то зачем запасаться?
— Как зачем? — удивился Греку. — Блины будем есть С икрой.
— Братцы! — взорвался Якубов. — Уймите нашего мэра, а то я его убью!
Мы не заметили, как в кабине стемнело — самолет во шел в облака. Через несколько минут облака остались внизу, машина шла на высоте 1500 метров. Летим уже три часа.
Штурман Морозов доложил, что «Обь» недалеко, и дал расчетное время прибытия самолета к судну. Мы связались с Маном по радио. В наушниках слышится взволнованный голос Ивана Александровича:— Алло, Алло! Я Обь... я Обь... Экипаж судна от всего сердца приветствует дорогих авиаторов. Здравствуйте, друзья!
Я так обрадовался этому голосу, что не сразу ответил на приветствие. Меня выручил радист Меньшиков:
— Внимание, Обь! Внимание, Обь! Одну секунду, сейчас будет говорить командир.
Только после этого я пришел в себя и нажал кнопку микрофона. Не помню слов, которые я тогда сказал, помню только, что говорил долго и не давал Ману ответить.
— Иван Иванович, — прервал меня Морозов, — доверните влево по репитеру радиокомпаса.
Я вынужден был умолкнуть и услышал в наушниках голос Мана.
— Ну, наконец-то угомонился. Пока вас не видим, но ясно слышим шум моторов, даю обстановку: в районе, где находится судно, погода неважная, нас накрыла какая-то дымка, горизонтальная видимость плохая, хотя небо просвечивает... О посадке, Иван Иванович, и думать нечего.
мы внимательно наблюдали за приборами. Вот стрелка привода развернулась на 180 градусов. Мы над «Обью». Командир самолета Николай Дмитриевич Поляков ввел машину в вираж, и я увидел внизу судно. Жалко, очень жалко, что нам не удастся посадить самолет и обнять друзей, но почту мы все же им передадим. Начали снижаться по спирали. Потеряв восемьсот метров, мы заметили, что самолет обледеневает — на кромках крыльев начал нарастать лед. Включив подогрев смотровых стекол пилотской кабины, мы увидели угол снижения. Чем больше снижался самолет, тем больше нарастало льда на крыльях нашего ЛИ-2. Он увеличивался прямо на глазах. Загудели обледеневшие антенны, затряслись винты. Обычно в таких случаях самолет выводят как можно скорее вверх за облачность, но сейчас нужно было рискнуть и сбросить нашу почту на «Обь».
По радио нам передали, что с трех сторон неподалеку от судна стоят айсберги, причем некоторые из них большие. Только с левого борта айсбергов не видели.
Положение было не из приятных. Вот и попробуй сбрось почту.
Мы снизились до ста метров, подходим к судну со стороны кормы. Под крылом промелькнул ледяной исполин, еще секунда — и мы проносимся над мачтами судна. Еще заход — и тот же результат. Только на четвертом заходе нам все же удалось сбросить почту. Теперь вверх, только вверх.
Книга посвящена жизни и деятельности М. М. Литвинова, члена партии с 1898 года, агента «Искры», соратника В. И. Ленина, видного советского дипломата и государственного деятеля. Она является итогом многолетних исследований автора, его работы в советских и зарубежных архивах. В книге приводятся ранее не публиковавшиеся документы, записи бесед автора с советскими дипломатами и партийными деятелями: А. И. Микояном, В. М. Молотовым, И. М. Майским, С. И. Араловым, секретарем В. И. Ленина Л. А. Фотиевой и другими.
В книге рассматривается история бурной политической карьеры диктатора Ирака, вступившего в конфронтацию со всем миром. Саддам Хусейн правит Ираком уже в течение 20 лет. Несмотря на две проигранные им войны и множество бед, которые он навлек на страну своей безрассудной политикой, режим Саддама силен и устойчив.Что способствовало возвышению Хусейна? Какие средства использует он в борьбе за свое политическое выживание? Почему он вступил в бессмысленную конфронтацию с мировым сообществом?Образ Саддама Хусейна рассматривается в контексте древней и современной истории Ближнего Востока, традиций, менталитета л национального характера арабов.Книга рассчитана на преподавателей и студентов исторических, философских и политологических специальностей, на всех, кто интересуется вопросами международных отношений и положением на Ближнем Востоке.
Вашем вниманию предлагается биографический роман о турецком писателе Намык Кемале (1840–1888). Кемаль был одним из организаторов тайного политического общества «новых османов», активным участником конституционного движения в Турции в 1860-70-х гг.Из серии «Жизнь замечательных людей». Иллюстрированное издание 1935 года. Орфография сохранена.Под псевдонимом В. Стамбулов писал Стамбулов (Броун) Виктор Осипович (1891–1955) – писатель, сотрудник посольств СССР в Турции и Франции.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу выдающегося советского писателя Героя Социалистического Труда Валентина Катаева включены его публицистические произведения разных лет» Это значительно дополненное издание вышедшей в 1962 году книги «Почти дневник». Оно состоит из трех разделов. Первый посвящен ленинской теме; второй содержит дневники, очерки и статьи, написанные начиная с 1920 года и до настоящего времени; третий раздел состоит из литературных портретов общественных и государственных деятелей и известных писателей.
Книга В.Носовой — жизнеописание замечательных русских танцовщиц Анны Павловой и Екатерины Гельцер. Представительницы двух хореографических школ (петербургской и московской), они удачно дополняют друг друга. Анна Павлова и Екатерина Гельцер — это и две артистические и человеческие судьбы.