В нашем доме на Старомонетном, на выселках и в поле - [90]

Конечно, возникало множество казусов. Уже трудно вспомнить все случаи, происходившие на Селигере в это лето. Сейчас они вспоминаются с улыбкой, а в те времена нередко воспринимались как весьма трагические события. Это и отсутствие надежной связи с Осташковым, где закупались продукты, поскольку у нас запил лодочник, бывший капитан второго ранга, очень симпатичный и хороший человек, но склонный к чрезмерному потреблению алкоголя и к длительному запою, что, к сожалению, обнаружилось не сразу. Это и потеря аэрофотоснимков, что в те годы рассматривалось как преступление. Ведь все снимки были засекречены. Помню, как вся экспедиция в течение полного светового дня разыскивала один из снимков, ругаясь и попрекая того, кто потерял этот снимок. И такое бывало не один раз. Это и отсутствие у многих опыта использования спальников. Если вы вспомните старые спальники, тяжелые, теплые, застегивающиеся при помощи деревянных пуговиц-палочек, то, наверное, не очень будете горевать об их исчезновении из современной практики путешествий. А как я уже говорил ранее, на Селигере были комары, весьма агрессивные и в большом количестве. Конечно, можно было использовать пологи, но их было мало и они быстро рвались. Поэтому уже к середине нашего пребывания они были дырявыми. Хорошо помню, как одна из наших коллег залезла в спальник, застегнулась на все застежки (а это приходилось делать, поскольку хотелось защитить себя от комаров), и заснула. Ночью она проснулась и попыталась выйти из спальника. Вернее, она не знала, где она и не понимала, кто замуровал ее в какой-то странной капсуле. Так и не выбравшись из этого мешка, она заголосила на весь лагерь, и перепуганный народ собрался около ее палатки. Ее, конечно, спасли. Однако почти каждую ночь, когда она начинала ворочаться и всхлипывать, ее соседка, Н. М. Ступина, говорила ей: «Нелечка, не волнуйтесь, вы в спальнике, в палатке, на Селигере».

Ю. А. Веденин и Л. С. Филиппович отправляются в маршрут.

У меня была чрезвычайно интересная, но вместе с тем и отчасти опасная работа. Интересная она была потому, что пришлось познакомиться с абсолютно новой проблемой. Формирование системы рекреационных стоянок происходило совершенно стихийно, и конечно, без каких бы то ни было указаний от вышестоящих органов. Люди сами выбирали место, которое их устраивало. Поскольку в эти годы еще не было дорог, которые бы позволили подобраться к берегу со стороны суши, то основным транспортным средством были лодки. В наиболее привлекательных местах возникали целые агломерации стоянок; эти агломерации развивались как вширь, так и вглубь осваиваемого пространства. При этом процесс формирования таких агломераций нередко происходил очень быстро, в течение одного сезона. Это позволило интерпретировать сей процесс как своеобразный аналог наблюдений за размножением дрозофилы, широко используемой в биологии, и с его помощью смоделировать освоение суши со стороны акватории. В частности, мы увидели, что процесс освоения селигерских берегов и берегов тропической Африки абсолютно идентичны.

Опасность же моих исследований была связана с тем, что не всем людям нравились мои попытки анкетировать их, вторгаясь на территорию, которую они считали своей.

Но хватит о науке. Хотелось бы вспомнить ту замечательную атмосферу, в которой мы жили и работали. Я до сих пор помню мои встречи с людьми, которые жили на этих стоянках. Многие из них были чрезвычайно интересны. Однако были и препятствия, затрудняющие проведение полноценных исследований. Трудности были связаны, прежде всего, с тем, что нас постоянно приглашали к столу и даже угощали вином или водочкой. Конечно, мы старались отказываться, но иногда давали слабину и оказывались в плену гостеприимства хозяев тех или иных стоянок.

После возвращения (прыжки через скакалку).

Жизнь на Селигере была разнообразна, нам удалось многое сделать. Конечно, эта была, прежде всего, заслуга Владимира Сергеевича Преображенского. Он задал хороший темп работе. Эта работа охватила все стороны новой научной дисциплины, которую мы впоследствии назвали рекреационной географией. Это и характер рекреационной деятельности, и избирательное отношение к территории со стороны отдыхающих и рекреационной инфраструктуры, это и оценка условий отдыха, в том числе и эстетическая, это и устойчивость природных комплексов к рекреационным нагрузкам, это, наконец, и экономико-географические аспекты организации отдыха. Кстати, экономико-географические исследования проводили И. В. Зорин и Б. Б. Родоман. Это были весьма увлекательные, но и опасные для исследователей занятия. Они изучали программу обслуживания туристов и местных жителей, которая осуществлялась в то время с палубы плавучего магазина. Большую часть товаров составляла вино-водочная продукция. Естественно, что и команде перепадала значительная часть этого товара. Постоянно пьяный капитан и продавщицы относились к своим обязанностям весьма своеобразно. Так, капитан мог оставить свое место в рубке (а он был одновременно и рулевым) и уйти в свою каюту. Поэтому, когда его корабль наехал на рыбацкую лодку, это мало кого удивило. Я думаю, что и сами исследователи не могли оставаться в стороне от тех благ, которыми пользовались все члены этой команды. И, тем не менее, полученные результаты были весьма интересны и примечательны.