В начале всех миров - [36]

Минута! А дальше уже ничего и не страшно.

Лишь только огнем прожигает больную ладонь,

Грозя повторить впереди безысходность разлуки вчерашней…

«Я тебя ото всех, от всего сберегу…»

Я тебя ото всех, от всего сберегу,

Я укрою тебя от упреков и сплетен.

За тебя я отдамся под стрелы врагу,

Только чтобы твой вдох был ему незаметен.

Я укрою тебя от скорбей и обид

И душевные раны залью своим светом.

Мое сердце теперь – твой безвременный щит.

Я упрячу все это под страшным секретом.

Пусть осудят меня: «Ты, девица, чудак!

Все девчонки другого хотят и лелеют,

Ты же делаешь все абсолютно не так!..»

– Просто я по-другому любить не умею.

«Дрожит в ожидании ночи…»

Дрожит в ожидании ночи

Дневная бескрылая птица.

Как только закрою я очи —

Все снова во сне проявится.

И сбудется в точности снова

Все то, что лелеется в жилах,

Что, даже на уровне слова,

Исполнить, увы, я не в силах.

И снова осветится вечер

Ореховых глаз фонарями,

И снова могучие плечи

Предстанут пред мною горами.

Вдохну – и взлетает на волю

Мечта, что жива раньше срока.

Я дерзкую роскошь позволю

И Вас обниму ненароком.

Мороз так медлительно-грубый —

Ему не поспеть за словами.

Я Ваши холодные губы

Согрею своими губами.

И Ваша улыбка немая —

Великая светлая милость.

Я рада и счастлива, зная,

Что в Вас я еще не влюбилась.

Демон

Беги, мой радужный ребенок,

Тебя я чую за версту.

Я так устал сидеть с пеленок

На этом адовом посту.

Я жутко голоден и жаден,

Не пробуй ставить мне преград.

Тебе, как сказочной награде,

Я буду очень сильно рад.

Во мне пропало все живое.

Беги, покуда я держусь!

Я все равно вслед за тобою

Сквозь эти кандалы прорвусь.

Я – зверь свирепый и голодный,

И для меня святого нет.

Внутри меня комок холодный.

А люди для меня – обед.

Я вижу то, что вам не видно,

Я чую радость или страх,

И мне за вас за всех обидно,

Что вы себя сгноили в прах.

Я – ваш каратель и спаситель,

Мне миссия моя дана.

И не зови меня в обитель,

Где ты останешься одна.

Ты мне мила, ребенок света,

Но порвана святая нить.

Так не берись за дело это —

Тебе меня не изменить.

Эмбрион

Я – эмбрион под дождем осуждений,

Цианидные струи впиваются в кожу.

Я затерялась в плену наваждений —

Выход из них мне уже невозможен.

Я ото всех запираюсь в квартире,

От домочадцев – спасение в ванной.

Спрятаться в струях шумящего тира

И позабыть вновь о разуме рваном.

Водам от этого мира свободным

Дать отхлестать свое голое тело.

После – лежать, с наслажденьем голодным

Слушать, как тянется нерв до предела.

Сжаться, внимая живительным стрелам,

Зная, что где-то средь смеха и стонов

Так же сжимаются, жаждя расстрела,

Сотни таких же, как я, эмбрионов.

Будь сильной!

Ты все сидишь, обнимая колени,

Воздухом жадным хватаешь секунды.

По потолку растекаются тени

Бархатно-хладной безжалостной тундры.

Знай, что тебе здесь никто не поможет:

Ты всеми предана – мир тобой предан.

Холод жестокий расползся по коже,

Не оставляя от радости следа.

Солнце давно уже скрылось за тучи —

Ты свою боль прикрываешь очками.

Сколько же можно себя этим мучить?

Хватит за сказку цепляться крючками!

Этот наркотик – лишь ветер могильный —

Мягко врезается в серые стены.

Просто запомни, что надо быть сильной,

Не поддаваться поганому тлену.

Жизни безжалостной путь очень сложен:

В каждом явленьи – подводная мина,

Даже когда зло вгрызается в кожу,

Не забывай то, что надо быть сильной!

«Вот так, обдирая ноги…»

Вот так, обдирая ноги,

Срываясь на легкий бег,

Я быстро любила многих,

Порой ненавидя всех.

С росою глотала чувства,

В слезах утопая вновь.

Я горькой строкой искусства

Терзала и грела любовь.

Я чувствую жизни жало,

И где-то в мозгу игла.

И если я много страдала,

То, значит, я точно жила!

Душа Мурат Ибрагимов. г. Пермь

От автора:

Живу в Перми – работаю, что еще – ЖИВУ! Много это или мало, не знаю… – Богу угодно, чтобы душа моя жила и радовала другие души… Похоже, вот так – похоже!

© Ибрагимов Мурат, 2016

«Наклонился…»

Фото Иван Охлобыстин

Было душно от жгучего света,

А взгляды его как луч….

Я только вздрогнула. Этот

Может меня приручить…

А. А.

Наклонился

От снега

Крест – снега белого

Что лучится в ночи как слеза

И в рассвете от лучика первого

Золотятся на Кресте – ноги Христа…

И душа застыла, наверное

Не от холода

Свет обжег ее и мои глаза

Плакал я – от жгучего света

И душою в Распятье

Уже я вставал… как свеча

Что душа – она смотрела и плакала

Видишь – я это – шептала она

Снег с дерев падал

Облизанный —

Ветром

И меня словно саваном он покрывал…

С Христова плеча – я

Под ним угасал – дыша не дыша…

«В роще луч от солнца…»

В роще луч от солнца

Первый

Зыбкий

Чуть туманится земля

Ветра нет – луч солнца

Хлипкий

Над землей парит – парит…

Тает на глазах…

«Душою примеряю радость и беду…»

Мои глаза бредут, как осень,

По лиц чужим полям.

В. Х. (1911)

Душою примеряю радость и беду

Свою и не свою

Шепчу душе иной – привет – не жду я

Что скажет мне она в ответ – привет

И аллилуйя

Я столько лет и не живу я а, словом что стилетОМ

Душе даю меня зарезать и дышать в рану в сердце —

Слова —

Небесным светОМ

Во сне все происходит в том далекОМ сне

Что мне душа приносит лишь его под утро…

Я спрашивал ее – тихо молча – откуда – в ответ ни слова

Душа молчала томительно и долго

И таяла она – свеча горит не тихо и не громко…

То не валежник в молнии небесной