В начале пути - [2]

Наверно, я бы на его месте упёрся и не сел. Начал бы спорить и что-нибудь доказывать… И это как раз было правильно – нельзя оппоненту давать собой командовать. Поэтому простым приказом я не ограничился и продолжил:

– Как вас, кстати, зовут, гра?

– Гра Минот…

– Хорошо! – кивнул я, записывая имя в блокнот. – Теперь мы с вами знакомы… А теперь – сядьте!

Да, это был толстый и прозрачный намёк… Даже больше скажу – это была не слишком завуалированная угроза… И гра Минот отлично её понял. Не хочешь стать целью для охотников дома? Тогда не отсвечивай, уважаемый! Местные отлично понимали этот нехитрый принцип. И гра Минот оказался сообразительным. Он неохотно попятился и всё-таки сел на своё место. А я повернулся к залу и предупредил:

– Когда я буду говорить, кому-то может захотеться покричать со своего места! – после чего внимательно обвёл взглядом собрание. – Перед тем как это сделать, обязательно назовите своё полное имя. Я всё равно узнаю, но лучше представьтесь самостоятельно!.. Кто-то уже хочет покричать?!..

Лёгкий гул, появившийся где-то в глубине зала, затих, так и не окрепнув.

А я продолжил:

– Рабство… Среди людей нет рабства! Во всяком случае, нет разрешённого рабства. Но почему-то на некоторых скалах прямо-таки процветает работорговля!.. – в зале опять начал нарастать гул, и мне пришлось долго и строго смотреть туда, где гудели. И только потом, добившись тишины, продолжать. – И в этой работорговле замешаны тысячи людей: с разных скал и разного достатка. Целая организация работорговцев! Сотни людей в месяц продавали в рабство на протяжении многих лет!..

Я снова внимательно оглядел зал, но никто больше не пытался говорить: все молча смотрели на меня. Значит, я сумел привлечь внимание собравшихся.

– …Но меня, как участника битвы при Руно, волнует даже не сам факт работорговли!.. – продолжил я. – Я, Фант Комоф – «подобрыш» из двадцать третьих яслей. Я выходец с Земли, где рабством никого не удивишь, хотя оно запрещено, как и здесь. Нет… Не это меня удивляет – не рабство и даже не лицемерие. Я не могу понять одного: как можно продавать людей тварям?!..

Зал взорвался криками и эмоциями: удивление, возмущение, гнев – всё это разом выплеснулось из взбудораженных людей. Кто-то кричал на меня, кто-то требовал доказательств, кто-то вскакивал со своего места, а кто-то под шумок начинал ругаться с соседом. И я, конечно же, не мешал людям – и не старался их перекричать, давая выплеснуть эмоции. Может быть, из меня не вышел бы великий оратор – да я и не стремился к этому! – но сегодня я, кажется, всё-таки переплюнул сам себя. Выждав пару минут, я неспешно поднял руку, вновь привлекая внимание зала. И так и стоял, пока шум не поутих, а ко мне опять не повернулись лица большинства собравшихся.

– И у меня есть доказательства! – продолжил я свою речь. – Полные трюмы доказательств: свидетели и участники, продавцы и даже основной покупатель!.. Недавно тут стоял представитель штаба пограничных войск, огульно обвиняя меня в чём-то… Не суть! Я хочу спросить у него: как так вышло, что ваши люди – пограничники, обязанные не пускать тварей внутрь человеческих земель – оказались замешаны в этой работорговле?

– Враньё!.. – закричал военный, вскакивая с места, но я не дал ему развить мысль. Лицо у него пошло красными пятнами, и я даже обеспокоился, как бы с ним невзначай не случился удар.

– Молчать!.. Молчи, урод, и сядь! – рявкнул я так, что у самого уши заложило. – У тебя было время говорить, но ты говорил не про это! А теперь сядь! Молчи! И слушай! Это ваше дерьмо, и разгребать его будете вы!

То ли я палку перегнул, то ли уж очень грозно выглядел… Ан нет, просто палку перегнул!.. Так или иначе, в огромном зале повисла звонкая тишина. Такая тишина, в которой нельзя долго молчать. Иначе она победит. Такая, в которой даже самое дурацкое предложение в духе: «Давайте жить дружно!» неожиданно приобретает серьёзный вес и какой-то сакральный смысл. И тот, кто первый успеет высказать в онемевшее пространство свою умную мысль – тот и окажется в итоге победителем…

– Келин Ариар, командир крепости Шари, возглавлял работорговлю на Лире, – и да, я нарушил молчание первым. – Он находил людей, он договаривался, он распределял пневму, полученную от тварей… И он же оголил участок границы у скалы Чеутора! И как я сказал – доказательств полные трюмы… Я НЕ ЗАКОНЧИЛ!

Вот теперь я позволил себе жёстко прекратить шум. Потому что самое ужасное и страшное я приберёг напоследок.

– Келин Ариар делал это не потому, что он законченный мерзавец… – я тяжело посмотрел на представителя штаба. – Он делал это потому, что однажды неудачно попал в плен, где твари подсадили в него червя. Паразита, который исподволь влияет на поведение. И он был такой не один…

– Какой-то бред! – раздался крик из зала. – Я Вео Сарда, и мне плевать, что ты…

– Вот вас, мудаков из дома Сарда, первых на паразитов и проверить бы!.. – не остался я в долгу. – Потому что первый признак наличия червя – это раздражительность и жгучее презрение к окружающим!.. Впрочем, возможно, вы просто сами по себе уроды…

Я не знаю, кто первым тогда начал хохотать, но вскоре хохотом взорвался весь зал. Самое неприятное, что было не до конца ясно, кто и над чем смеётся. Кто-то ведь наверняка смеялся и над тем, что я сказал, пользуясь случаем. Шутка-то была так себе – и не шутка вовсе… Впрочем, дом Сарда после публичного осмеяния всё равно вряд ли решится выступать. Во всяком случае, в ближайшее время.