В начале было воспитание - [12]

Поэтому удивительно, что взрослые, прошедшие в детстве через «хорошее воспитание», еще способны к написанию книг, подобных произведениям Кристофа Мекеля. Возможно, оно появилось на свет лишь потому, что отец несколько лет воевал, а потом был в плену. Его отсутствие, безусловно, благотворно сказалось на детях. Но, как правило, все те, с кем в детстве и в юности обращались именно так, как рассказано в книге, не в состоянии написать правду о своем отце, т.к. в решающие для дальнейшей жизни годы их последовательно отучали испытывать чувство душевной боли. Без него путь к правде закрыт. Им уже не удастся трезво взглянуть на свое детство и увидеть его в истинном свете. Им суждено остаться заложниками концепций, снимающих вину с родителей и возлагающих ее на их жертву.

Когда вдруг человек в ярости избивает другого, такое состояние обычно является следствием глубокого отчаяния. Однако «идеологии битья» как части «черной педагогики» и вере в безвредность побоев отводится маскирующая роль; они призваны сделать ребенка невосприимчивым к душевной и физической боли и закрыть ему доступ к правде о себе самом и окружающих. Пережитые чувства, разумеется, способны преодолеть эту преграду, но ведь именно на них наложен строгий запрет...

Механизмы «Черной педагогики»: отщепление и проекция

В 1943 г. Гиммлер произнес свою знаменитую «Познаньскую речь», в которой от имени немецкого народа выразил благодарность войскам СС за уничтожение евреев. Тридцать лет я тщетно пыталась понять причину этой страшной трагедии. После прочтения в 1979 г. речи Гиммлера у меня словно пелена спала с глаз. Поэтому я вставила в свою книгу большой фрагмент из речи Гиммлера:

«Я хочу здесь, стоя перед вами, открыто затронуть вопрос об одной непростой акции. Мы просто обязаны со всей откровенностью обсудить ее между собой, хотя то, о чем мы будем говорить, никогда не станет достоянием гласности... Я имею в виду эвакуацию евреев, которая есть ни что иное как их полное истребление. Многие с легкостью произносят это слово, словно речь идет о самых обыденных вещах. Возьмите любого из членов партии, и каждый без колебаний подтвердит, что „еврейский народ должен быть уничтожен, об этом четко и ясно сказано в нашей программе“. Но опять-таки чуть ли не у каждого из 80 млн. славных, добропорядочных немцев находится знакомый еврей — „ну очень приличный человек“. Дескать, все евреи — скоты и негодяи, но вот их знакомый — замечательный человек. Ни одному из тех, кто так говорит, не довелось пережить то, что испытали вы. Вы видели горы трупов, сотни, тысячи трупов. Вынести такое и остаться чистым душой — я не беру элементарные человеческие слабости — вот, что закалило наши сердца и укрепило нашу волю. Но эта славная страница нашей истории так и останется известной только нам с вами... Я категорически приказал передать все их богатства в имперскую казну. Себе мы не взяли ничего. Я с самого начала отдал приказ: любого, кто возьмет хоть одну марку, ждет смерть. Некоторые эсэсовцы — их было немного — нарушили приказ и были безжалостно казнены. Наш долг перед собственным народом и наше моральное право — уничтожить евреев за то, что они хотели нас уничтожить. Но у нас нет права обогащаться за их счет, и никто не смеет взять себе даже шубу, часы или сигарету. Мы должны были выжечь очаг смертоносной заразы. Но наша миссия не завершена, пока смертоносные микробы слабохарактерности еще представляют опасность для наших товарищей. Если здесь возникнет даже крошечный очаг распространения этих гнусных микробов, мы, в том числе и я лично, сделаем все возможное, чтобы ликвидировать его. Однако, в общем и целом, мы справились с этой невероятно трудной задачей и при ее выполнении руководствовались исключительно любовью к нашему народу. Мы не запятнали свою совесть, не очернили душу и наш характер не испортился» (J. Fest, 1963, S.162, 166).

В речи Гиммлера представлены все элементы сложного психодинамического механизма, основанного на отщеплении и проекции частей собственного Я, на котором зиждется, как мы уже смогли убедиться, вся «черная педагогика». Ее сторонники полагали, что ребенок должен быть внутренне стойким, и воспитывали в нем бессмысленную жестокость, призывали вытравишь из его души слабость, т.е. страх, отчаяние, сострадание, способность переживать и сопереживать, иначе говоря, хотели заблокировать всю эмоциональную сферу. С целью облегчить своим подданным борьбу против человеческого начала в них самих правители «Третьего рейха» представили им в качестве носителя самых отвратительных и опасных качеств (против которых в детстве боролись воспитатели) еврейский народ. Так называемый «истинный ариец» мог проявлять жестокость, чувствовать себя сильным, мужественным, принципиальным и морально чистоплотным человеком, напрочь избавленным от таких «дурных» свойств человеческой натуры, как спонтанное душевное волнение, только если все его детские страхи воплотятся в евреях. Тогда с ними можно будет каждый раз заново начинать ожесточенную борьбу, чувствуя за собой поддержку мощного отряда единомышленников.