В начале - [5]
Может быть, кого-то из них обидит соседство с Лысенко или автором «арийской физики» Гербигером. Но Айзек Азимов не собирался навешивать политические ярлыки, кого-либо обвинять. Он объединяет экзоеретиков не по методам атаки на «официальную» науку, не по методам захвата командных постов (Гербигеру и Лысенко повезло, ибо они получили карт-бланш из рук властей; другие, напротив, сами подвергались травле), а по принципу построения их собственного здания веры.
Этих основополагающих принципов «экзоереси» несколько. Невежество (как правило, принципиальное), эклектика и сумбур, быстрое переключение с одного на другое, как только прежний аргумент бесповоротно разбит наукой, некритический подход к отбору фактов, демагогия и стремление потрясти обывателя…
Как бы читатель ни отнесся к этой классификации Айзека Азимова, над ней стоит задуматься.
Я привел ее здесь, в предисловии к книге «В начале», просто как дополнительный штрих к портрету Азимова-мыслителя и полемиста. Книга же, которую вы сейчас прочтете, написана внешне спокойно и подчеркнуто миролюбиво по отношению к оппоненту.
Потому что в ней речь идет не о споре с еретической точкой зрения («эндо» или «экзо»– неважно) в науке, а с некой системой фактов, аргументов и стоящих за ними теоретических принципов, к науке, вообще говоря, отношения не имеющих.
И тем не менее имеющих с ней точку соприкосновения.
Перед вами – книга о Библии. Не о всей, а только о первой библейской ветхозаветной книге Бытие. И тоже не о всей, а лишь о первых ее 11 главах.
Именно они рассказывают о том, что хотя бы в принципе поддается проверке наукой. А если и не поддается, то хоть о событиях, упоминаемых в этих главах, можно дискутировать.
Все последующие страницы этого гигантского литературного памятника (как считают те, кто не верит в бога), или божьего откровения (как думают те, кто верит), посвящены, как замечает Азимов, «истории Авраама и его потомков». То есть событиям историческим, затрагивающим, может быть, какие-то частные факты этнографии, языкознания, психологии, других гуманитарных наук…
Азимова, в этой книге выступающего от имени всех наук, интересует, что было в начале. В начале мира, в начале жизни на Земле, в начале человечества. Что по сему поводу говорят первые, «естественнонаучные» главы книги Бытие. И что им на это возражают, и всегда ли возражают, ученые.
Наверное, есть более обстоятельные, более яркие и интересные ответы специалистов конкретных наук (физиков, биологов, антропологов, лингвистов и многих других) на «версию» священного писания. Но уникальность азимовской книги в ее универсальности. В ней вкратце изложены точки зрения всех наук.
Азимов не был бы Азимовым, если бы не попытался разом ответить за всех. Не думаю, что много сейчас найдется живущих авторов, способных бросить ему в этом вызов.
Книга, как мне представляется, значительна еще и потому, что обращена ко всем читателям – и атеистам и верующим. Были, разумеется, и другие толкования, интерпретации (а в определенные периоды – и разгромные «разоблачения») Библии, но, по-моему, никто еще не делал это столь пунктуально, легко и доступно. Книгу с интересом прочтет даже читатель, имеющий минимум знаний, и о самой Библии знающий понаслышке. А ведь как часто и к нему апеллировали многие авторы, «громившие» Библию со страниц своих сочинений! Но и читатель искушенный, не сомневаюсь, отыщет для себя что-то новое, ранее неизвестное.
Ибо нельзя же в совершенстве разбираться во всех науках, точку зрения которых представил Айзек Азимов. Для этого надо быть, как минимум, Азимовым…
Читатель-верующий, конечно, вряд ли примет сторону автора книги (а она, при всем внешнем «объективизме», разумеется, присутствует). Но, как мне кажется, должен будет отметить про себя и меру корректности в споре, спокойствие и миролюбие Азимова, его уважительное отношение к оппонентам. И его честность: когда он говорит об известном на сегодняшний день науке, то не стесняется назвать вещи своими именами; когда о неясном, недопонятом или вовсе загадочном – тоже рассказывает все, как есть. Если считает, что в каком-то конкретном вопросе древние авторы Библии не ошиблись, публично отдает им в том должное.
Он не ставит себе задачи громить и язвительно высмеивать. Он просто подробно – глава за главой, стих за стихом, слово за словом – комментирует. Сообщает полезную информацию, не замалчивает и не искажает точки зрения противоположной стороны, давая возможность мыслящему читателю подумать самому. И самому прийти к выводам.
На обложке одного из английских изданий книги Азимова помещен рекламный подзаголовок:
«Наука встречает религию». Какой-то смысл в том подзаголовке есть. Действительно, на страницах книги, которая перед вами, происходит если и не умильное лобызание, то по крайней мере открытая, дружелюбная и корректная встреча двух извечных спорщиков…
Азимов далек от мысли заигрывать с какой-либо из сторон. Он не старается понравиться читателю россыпью эффектных парадоксов или словесных ухищрений. Книга написана языком простым, если не сказать– упрощенным. Автору хочется, чтобы его информация дошла до читателя по возможности в концентрированном виде (нельзя же из комментария делать многотомную энциклопедию), неискаженной, выверенной и легко усваиваемой. Отсюда и метод комментирования – все нуждающиеся в объяснениях места книги Бытие снабжены цифрами, и к каждой цифре приложен азимовский текст – той длины и насыщенности, каких, по мнению автора книги, комментируемое слово или фрагмент заслуживают.
В эту книгу вошли три произведения Айзека Азимова, по праву признанные классикой НФ-литературы XX столетия. В романе «Конец вечности» повествуется о некой вневременной структуре, носящей название «Вечность», в которую входят специально обученные и отобранные люди из разных столетий. Задачей «Вечности» является корректировка судьбы человечества. В «Немезиде» речь ведётся об одноименной звезде, прячущейся за пыльной тучей на полдороге от Солнца до альфы Центавра. Человечеству грозит гибель, и единственный выход — освоение планеты Эритро, вращающейся вокруг Немезиды.
Роман в новеллах «Я, робот» относится к одной из самых важных работ в истории фантастики. Сформулированные Азимовым ТРИ ЗАКОНА РОБОТЕХНИКИ легли в основу науки об Искусственном интеллекте. Что случится, если робот начнет задавать вопросы своему создателю? Какие будут последствия программирования чувства юмора? Или возможности лгать? Где мы тогда сможем провести истинную границу между человеком и машиной? В «Я, робот» Азимов устанавливает свои Три Закона, придуманные для защиты людей от их собственных созданий, – и сам же выходит за рамки этих законов.
…Империя с высочайшим уровнем цивилизации. Ее влияние и власть распространены на десятки миллионов звездных систем Галактики. Ничто не предрекает ее краха в обозримом будущем…И вот однажды психоисторик Хари Сэлдон, создав математическую модель Империи, производит расчеты, которые неопровержимо доказывают, что через 500 лет Империя рухнет…Великий распад будет продолжаться 30 тысяч лет и сопровождаться периодом застоя и варварства. Однако Сэлдон создает План, в соответствии с которым появление новой Империи наступит всего через 1000 лет.
Из 1949 года Джозеф Шварц попадает в мир далёкого будущего – периода расцвета Галактической Империи. В результате древних термоядерных войн поверхность Земли стала радиоактивной и непригодной для жизни. В то же время люди расселились по всей Галактике и забыли о своей колыбели. Земля всего лишь камешек в небе. Ныне всё человечество живёт под управлением планеты Трантор, контролирующей двести миллионов звезд. Но на Земле ещё живы националистические настроения, некоторые земляне хотят вернуть себе власть предков.
…Империя с высочайшим уровнем цивилизации. Ее влияние и власть распространены на десятки миллионов звездных систем Галактики. Ничто не предрекает ее краха в обозримом будущем…И вот однажды психоисторик Хари Сэлдон, создав математическую модель Империи, производит расчеты, которые неопровержимо доказывают, что через 500 лет Империя рухнет…Великий распад будет продолжаться 30 тысяч лет и сопровождаться периодом застоя и варварства. Однако Сэлдон создает План, в соответствии с которым появление новой Империи наступит всего через 1000 лет.
Однажды, сидя в метро, Айзек Азимов просматривал сборник космических опер и наткнулся на картинку, изображавшую римского легионера среди звездолётов. В мозгу мелькнула мысль: а не описать ли Галактическую Империю — с точки зрения истории, экономики, социологии и психологии? Так появился самый великий учёный в истории мировой фантастики — Гэри Селдон, создавший науку психоисторию, постулаты которой актуальны уже более полувека. Так появился мир Академии: базовая трилогия о нём составила эту книгу. Так появилась "Галактическая история" от сэра Айзека, в которую входят почти все романы знаменитого фантаста.
Гностицизм. Самое загадочное еретическое течение христианства, окутанное бесчисленными мифами и легендами. Наследниками гностической ереси считают богомилов Византии и Болгарии, катаров Франции и Италии, а также масонов.Справедливо ли это утверждение?Где кроются корни гностицизма?Какое влияние оказало это учение на европейские оккультные, эзотерические и теософские школы?Действительно ли его основные постулаты нашли достойное отражение даже в массовой культуре XX века?Вот лишь немногие вопросы, на которые отвечает в своей поразительной книге известный историк и журналист Ричард Смоули.
Исследование посвящено самосожжениям и другим формам ритуального суицида старообрядцев – малоизученному феномену религиозной жизни середины XVII–XIX вв. Преимущественное внимание уделяется богословским спорам старообрядческих наставников о «гарях», статистике и локализации самосожжений, обрядам, предшествующим «огненной смерти», а также памяти о мучениках, сохраняющейся на протяжении столетий среди сторонников и противников самосожжений. Основой для выводов послужили многочисленные опубликованные источники, а также документы (преимущественно следственные дела), обнаруженные в архивах Москвы, Санкт-Петербурга, Архангельска и Петрозаводска.
В первый том Собрания сочинений митрополита Киевского и Галицкого Антония (Храповицкого) (1863–1936) вошли его наиболее яркие богословские труды разных лет. Представленные работы, несмотря на спорность некоторых из них (в первую очередь это относится к «Катехизису»), по праву занимают почетное место в сокровищнице русской богословской мысли.
Предлагаемый вниманию читателей энциклопедический словарь является первым пособием на русском языке, в котором была сделана попытка разъяснения большинства основных понятий и терминов, которые используются в исламской традиции. Кроме того, в данном труде содержится достаточно подробная информация о различных правовых и вероучительных школах в Исламе, основах исламского вероучения, доктрине единобожия, содержится большой материал по различным мусульманским сектам. Здесь собраны также биографические данные о наиболее известных сподвижниках пророка Мухаммада и их последователях, об известных правоведах, мыслителях, толкователях Корана, каламистах.
В книге американского историка Томаса Вудса развенчивается культивируемая на протяжении трех столетий (начиная с эпохи Просвещения) и вошедшая в учебники антихристианская и антиклерикальная мифология – тенденциозное изображение Церкви реакционной силой, сопротивляющейся развитию науки, культуры и цивилизации в стремлении удержать народы в первобытной темноте и невежестве. Опираясь на результаты, полученные историками на протяжении последних ста лет при изучении истории европейского Средневековья и раннего Нового времени, автор показывает, насколько велика была роль Церкви и христианской религии в создании многих важнейших аспектов современной цивилизации – науки, права, искусства и архитектуры, сельского хозяйства, благотворительности и т. д.
Известный в церковных и научных кругах кандидат богословия, кандидат и доктор философских наук, профессор Дулуман Евграф Каленьевич, известный в советское время церковной и гражданской общественности своими богословскими, философскими и религиоведческими трудами. Евграфом Каленьевичем написано и опубликовано свыше 30 книг и брошюр на религиозную, философскую и атеистическую тематику. В различных уголках Советского союза прочитано свыше двух тысяч публичных лекций. К сожалению, с 1985 года — с начала "перестройки"- его лишили публикаций в прессе и устных выступлений в аудиториях.