В море! - [6]

- Ты думаешь, может что-нибудь случиться? - озабоченно спросил Неглинный.

- Кто ее знает... Она сумасшедшая... Раз уже грозила, что отравится, если я ее разлюблю...

- Однако обманывает же она адмирала и... ничего... переносит это невозможное положение! - заметил Неглинный.

- Но зато как страдает, если бы ты знал! Она часто об этом говорит и всегда называет адмирала "бедный Ванечка"...

- Гм... Стра-да-ет? - протянул Неглинный и прибавил тоном искреннего сожаления: - Бедняжка!.. А я и не догадывался... По виду она такая веселая и радостная... Значит, скрывает...

- То-то и есть... Нет, брат, все эти письма и объяснения ни к черту. Необходимы дипломатические средства...

- Например?

- Удрать от нее, но так, брат, удрать, чтобы дерка эта была, так сказать, не по моей воле. Понимаешь? Если б были деньги, сказал бы, что мифическая тетка саратовская заболела и вызывает меня, и прожил бы где-нибудь месяца три-четыре... все бы лучше было... но на что уедешь? Денег нет.

- И у меня, брат, нет. И достать негде.

- Если бы попасть в дальнее плавание, этак годика на три...

- Отлично бы. Но как попасть?

- Насчет этого я и ломаю голову. "Так, мол, и так, ваше высокопревосходительство, изнываю на берегу и ни разу не ходил в дальнее плаванье!" Как ты думаешь?

- Не выгорит... А вот, брат, мысль! - воскликнул Неглинный. - Попытаюсь-ка я уговорить своего влиятельного дядюшку Осокина, чтобы он попросил министра о тебе. Правда, мой дядя самолюбивый чинодрал и не любит хлопотать, если не уверен в успехе, но я попробую... Спрос не беда.

- Вот бы удружил, голубчик! - проговорил Скворцов и весь просиял.

- Да ты не радуйся заранее... Надежда у меня небольшая... Дядя с нашим министром, кажется, не в особенных ладах... Попробуем!.. Завтра же, после экзамена, пойду к дяде...

- Ах, если б пофартило, а то ведь видишь, какое положение... И адмиральша, и долги...

- Да, брат, скверное твое положение, - участливо проговорил Неглинный. - Я и не думал, что ты так влопался... Ну, как тут, после этого, не бояться женщин! - неожиданно прибавил он и объявил, что ему надо заниматься, - завтра экзамен.

IV

Облегчив свою душу в откровенной беседе с другом, Скворцов ушел от него повеселевший и несколько обнадеженный возможностью удрать в плавание. Чем черт не шутит! Неглинный, конечно, пристанет к дяде, как смола, за друга, и тот, пожалуй, поедет к министру. А дядя Неглинного - особа. Попросит и... министр назначит сверх комплекта... Мало ли было таких примеров!

С такими радужными мыслями Скворцов зашел к Доминику, скромно там позавтракал, затем побывал у замужней сестры и, покорный воле адмиральши, в исходе третьего часа уже был в Гостином дворе, пробираясь в толпе к условному месту свидания. Он несколько недоумевал, к чему его зовет адмиральша, но дал себе слово вести себя самым покорным образом. Пусть в ней не будет ни малейшего подозрения, что он затевает против нее каверзу. Так-то лучше. И благоразумная осторожность молодого человека была так велика, что, заметив в толпе одну знакомую молодую хорошенькую даму, он нарочно отвернулся, чтобы не подойти к ней, хотя ему и очень хотелось. Адмиральша могла увидеть его разговаривающим с барыней и непременно задала бы ему "бенефис", подозревая, что он приехал в Петербург именно для свидания с ней.

Уж он был в нескольких шагах от магазина, у которого должен был встретиться с адмиральшей, как вдруг столкнулся нос к носу с адмиралом.

- Вы куда, Николай Алексеевич? Что покупать?

- Так, гуляю, - ответил, несколько оторопев, Скворцов.

- А я, батенька, Ниночку отыскиваю. Не видали ее?

- Нет-с, не видал...

- Так пойдемте вместе ее искать!

И, взявши под руку Скворцова, адмирал направился с ним совсем в противоположную сторону.

Молодой человек облегченно вздохнул.

- А я раньше, чем предполагал, окончил деловые свидания и не знал, что с собой делать, - говорил адмирал, медленно шагая и слегка переваливаясь своим тучным телом, - думаю: пройду-ка в Гостиный двор... верно Ниночка еще там. Авось встречу и отправимся вместе обедать... Проголодался, а она обещала быть в гостинице только к пяти часам... Эка, дам здесь сколько! - прибавил адмирал, озираясь по сторонам. - Ну, а вы что делали? Как здоровье Неглинного?

- Гораздо лучше.

- Ну и слава богу. Очень рад. Что у него было?

- Инфлюенца, ваше превосходительство.

- Ишь, бедняга! Хорошо, что без осложнений, а то осложнения бывают. Вы кланяйтесь от меня да скажите, чтобы берегся, а то долго ли получить воспаление легких, - участливо говорил адмирал. - Славный он малый, этот Неглинный.

- Превосходный человек, ваше превосходительство! - отвечал Скворцов и подумал: "То-то рвет и мечет теперь адмиральша!"

- Напрасно он только в ученые хочет... Оно, конечно, хорошо и ученым быть, но все-таки... какая ж это карьера для морского офицера?.. Смотрите, Николай Алексеевич, вот у витрины блондиночка... ведь недурненькая, а? - понизил голос адмирал, приостанавливаясь и подталкивая Скворцова.

И, поглядев на хорошенькое личико, адмирал прибавил шагу и продолжал:

- Да... не одобряю его выбора... То ли дело быть настоящим моряком, ходить в море... а то что корпеть на берегу за книгами... Вы сказали бы Неглинному, право... Сейчас вот в штабе говорили, что на "Грозном" открывается вакансия. Один офицер списывается по болезни. Вот бы просился... Его наверное назначат. У него протекция - дядя. Уехал бы в Средиземное море, поплавал бы там года два, и никаких инфлюэнций бы не было...