В любви как на войне - [20]

– Ты меня не пригласишь? Мне почему-то каждый раз приходится просить об этом.

– Может, это значит, что не стоит появляться на моем пороге?

– Рози, в последний раз ты вроде не жаловалась? – нежно произнес Анджело, чтобы на всякий случай напомнить ей о своем благородном поведении в тот вечер.

За последний месяц он очень часто думал о ней. С трудом мог сконцентрироваться на чем-то другом. Сейчас, когда Рози стояла перед ним, он намеревался использовать весь свой арсенал, чтобы соблазнить ее. Он очень ярко вспомнил откровения Аманды и почувствовал прилив холодного бешенства и отчаянную решимость уложить ее в постель и так начать процесс изгнания духов.

Рози пропустила его и закрыла дверь. Сердце ее стучало, как отбойный молоток.

– Я не собираюсь провести остаток жизни в благодарности за то, что избавил меня от Яна, – отчеканила она.

– Я обойдусь без вечной благодарности.

– Но считаешь необходимым напоминать мне об этом.

– Расскажи, чем занималась в мое отсутствие. – Анджело спокойно перевел разговор в другое русло.

– Мистер Формен сказал, что размежевание участков займет много времени, – с трудом произнесла она и прошла мимо него на кухню и дальше в глубь дома, на террасу.

Краем глаза Рози наблюдала, как Анджело сел за стол, купленный по дешевке в одном из магазинов садового инвентаря. Одежда Анджело не соответствовала обстановке. Его начищенные ботинки ручной работы немного запылились. Белая рубашка выглядела неуместно, хотя галстук он снял и, наверное, запихнул в карман – Рози хорошо помнила эту привычку.

– Что ты так ухмыляешься? – спросил Анджело, вытягивая ноги и подставляя лицо весеннему солнцу.

– Я думаю, тебе здесь не очень уютно. Ты испачкаешь ботинки. В такой одежде надо сидеть в офисе, а не тут.

Когда они были вместе, они всегда оставались в Лондоне: ходили по модным ресторанам, дорогим театрам и элитным ночным клубам. За город они не ездили. Теперь все это было в прошлом.

Вместо ответа, Анджело скинул ботинки, стянул носки, закатал до колен брючины и бросил пиджак на тележку, которую Рози завалила сорняками.

– Так лучше? – спросил он. – Или еще что-нибудь снять?

Рози принялась яростно выдергивать сорняки, пытаясь игнорировать его провокационный вопрос. Рози не знала, как себя вести.

– Ты испортишь пиджак, – заметила она.

– У меня таких еще много.

Нахмурившись, Рози вытерла руки о комбинезон, аккуратно сложила пиджак и повесила на спинку стула.

– Не надо было это делать, – медленно произнес Анджело, наблюдая, как она снова принялась за сорняки. – Но полагаю, от старых привычек не просто отвыкнуть.

– Я просто расстроена из-за того, что ты так и остался неряхой. – Ее раздражала его правота.

Анджело всегда веселило ее негодование по поводу его неряшливости. Он повсюду разбрасывал вещи, говорил ей, что не нужно их подбирать, что для этого есть уборщица, а Рози не соглашалась и жаловалась, что он портит дорогие вещи.

Анджело расслабленно рассмеялся:

– Это одно из преимуществ богатства. Я не люблю прибираться и могу позволить нанять прислугу.

– У тебя всегда было много денег. – Рози сидела на корточках, прикрыв глаза рукой от лучей заходящего солнца, и пристально смотрела на Анджело.

Она осознавала, что опасно вступать с ним в диалог, но ей было любопытно. Их связь была быстрой, страстной и блаженно-яркой. Они не успели дойти до более спокойной стадии, когда задаются вопросы и выясняются мелкие детали характера. Ее это устраивало. Чем дольше Анджело не знал о ее прошлом – хотя она специально и не скрывала его, – тем лучше. Он также избегал рассказывать о себе, и Рози предположила, что он всю жизнь прожил в достатке. Какая разница? Это все была ерунда по сравнению с остальным: страстью, удовольствиями, безумным и чудесным головокружением, сродни катанию на американских горках, с парнем, которого она так любила.

– Моя мама работала на двух работах, – сухо произнес Анджело. – В том числе уборщицей. Отец не принимал участия в нашей жизни. Может, это все психология? Может, имея возможность оплатить уборку, я постоянно напоминаю себе, как многого я добился? – Анджело не знал, почему вдруг решил рассказать об этом Рози.

– Ты никогда не упоминал об этом. – Рози яростно выдернула сорняки и стала инспектировать свою работу, но мысли ее были полностью заняты Анджело. Она присела на стул отдохнуть, переложив аккуратно сложенный пиджак на железный столик, недавно приобретенный за бесценок на аукционе. – Когда ты приехал сюда?

Начав этот разговор, Анджело вынужден был продолжать, хотя ему не очень хотелось. Он приехал сюда не болтать. Анджело нахмурился и нетерпеливо цокнул языком, пока Рози продолжала смотреть на него с обескураживающим любопытством, которому не следовало доверять.

– Мне было тринадцать. – Он пожал плечами. – Я выиграл стипендию на обучение в школе-пансионе. Местные власти инициировали программу, чтобы повысить интерес к образованию, обещали оплатить учебу в Великобритании трем лучшим ученикам из не самых благополучных школ. Эта программа была организована совместно с тремя школами-пансионами.

– И ты выиграл.

Анджело усмехнулся:

– Мама убедила меня, что это хорошая затея. Я думаю, она предполагала, что я пущусь во все тяжкие, если останусь в этом убогом месте. В тринадцать лет эти «все тяжкие» выглядят очень привлекательно, но я переборол себя и никогда не оглядывался.