В любви и боли - [93]
Хоть убейте, до сих пор не понимаю и не знаю, чего хочу!
Да! Возможно смотреть в его спину, четко видеть, осознавать, что это реально он, что это не галлюцинация и не сон и... он не исчезнет, даже когда полностью скроется из виду. Он будет все это время рядом! Да, вашу срань! Он же и был все это время рядом! И вчера тоже!
Какие на хрен гребаные цветы, если я до сих пор чувствую его? Руки, отпечаток губ, оттиск прочных шелковых нитей ментального кокона, врезающихся в каждый участок перетянутой ледяным ознобом кожи. Мне надо сесть, а лучше лечь или упасть замертво...
- Кстати, мисс Людвидж, на десять запланировано собрание директоров рекламных отделов, и вам как раз надо будет встретиться с господином Харпером.
- Кто такой господин Харпер? - Робин вклинивается в завязавшийся разговор, который меня абсолютно не тянет поддерживать.
Я и половины не понимаю из того, о чем они говорят.
- Ваш непосредственный начальник, Эдвард Харпер – глава отдела фото-художественной рекламы.
Даже не сомневаюсь, что Гувер произносит все эти слова со своей эксклюзивной улыбкой идеального секретаря. Она буквально сияла в ее мягком, никогда не повышающемся голосе. Только сейчас ловлю себя на мысли, насколько ее безупречная расстановка слов и фраз схожа с манерой словоизложения Дэниэла Мэндэлла-младшего.
Да чтоб вас обоих... или сколько вас еще во всем этом здании? Сотни? Тысячи?!
- Вы правы, Эвелин!.. - его больше нет в поле моего зрения. Он только что свернул за угол, скользнув фактурной тенью за толстым стеклом панелей-перегородок приемной.
Мне кажется или я все еще вижу отражение тусклого серебра его костюма... его осязаемого взгляда, застывших на глянцевой поверхности толстого стекла. Да, он не оборачивался, но он мог прекрасно видеть, как я смотрю ему в след в отражении этих долбанных стен и дверей. И не просто видеть...
Поворачиваюсь лицом к секретарше, возможно чуть резче, чем хотелось бы. Почему оно до сих пор во мне? Почему продолжаю слушать надрывный стук сердца по всему телу с... ощущением отпечатков рук, прикосновений, взгляда, голоса, мать его перетак, всего Дэниэл Мэндэлла-младшего?!.. О, нет, он так и не ушел, никуда не собирался и тем более больше никогда этого не сделает и особенно сейчас!
- На счет цветов… Они будут мешать и не только в плане передвижения по кабинету. – стараюсь говорить ровно, спокойно, с нотками легкой обмораживающей иронии, а главное, смотрю все это время в непроницаемые глаза Эвелин Гувер, как впрочем умела делать это всегда – не отводя взгляда первой, усиливая давление его нажима с каждым произнесенным словом.
Я злюсь? Нервничаю? А вы как думали! Надеялись, что я сейчас забьюсь в уголочек, закопаюсь в этих зарослях и просижу там остаток дня, панически вздрагивая от каждого звука и движения?
- Позвать людей, чтобы их отсюда унесли? – похоже она была заранее готова к подобному ходу событий. – Куда бы вы хотели, чтобы их отвезли? В ваш номер в гостиницу или на новую квартиру?
- Боже правый, нет конечно же! Мне еще их там не хватало для полного счастья!
Робин не успевает заглушить собственного ехидного смешка, а у Эвелин, кажется, напрягается не одна лишь улыбка.
- Кстати, что там за этими дверьми? – указываю пальцем в сторону угла смежной комнаты, из которой, возможно, и вышел Мэндэлл-младший в момент моего прихода в этот чёртов кабинет.
Мне надо чем-то себя отвлечь, занять, загрузить голову мыслями и… задавить нервную дрожь во всём теле, пока весь смысл происходящего не накроет выбивающей волной по самое немогу… не придавит и не размажет по окружающим стенам и этим… грёбаным розам.
- О… это ваша личная фотостудия, мисс Людвидж. Вы можете в ней работать в любое удобное для вас время, как днём, так и ночью, как и пользоваться другими студиями в этом здании для более масштабных проектов.
- А там значит… - перевожу направление пальца на другой угол, напротив своего левого плеча. – Укомплектованная квартира со всеми удобствами?
На этот раз Эвелин не сдерживается и слегка поджимает губки, продолжая до последнего тянуть улыбку безупречного секретаря. Видимо, она не понимает (да и не особо рвётся это понять) резкого перепада в моём настроении.
- Можно сказать и так. Да, там комната для отдыха, кухня и душевая с гардеробной.
- Зашибись! – Робин каким-то чудом не срывается с места и не бежит со всех ног смотреть дополнительные бонус-приложения к моему гипернеобъятному кабинету. Могла бы для приличия постараться сдержать свой не в меру бурный темперамент. Как никак, не первый год со мной работает.
- Судя по всему, теперь я здесь могу не только работать, но ещё и жить? – выжимаю снисходительно-поверхностную улыбку невозмутимого скептика и прямиком иду к дверям студии. Дрожащие ладошки проскальзывают в карманы расстёгнутого полупальто – не самый разумный жест в помещении прогретом до 28 градусов, но мне по фиг! Максимум, что ещё могу и делаю – тяну до последнего осанку, высоко поднятую голову с разворотом ослабленных плеч. И не важно, что меня периодически накрывает то вымораживающей до самых пяток арктической мерзлотой, то удушливым коконом липкого жара. И это уже не просто контролируемый страх с чётким пониманием предстоящего и неминуемого. Меня подрубило, срезало, смяло подобно бумажной салфетке в длинных сильных пальцах чужой расслабленной руки… Слабость, полное бессилие и отчаянье?..
Жизнь без истерик и обид. Как преодолеть непонимание и обрести взаимное доверие?На том этапе, когда два человека становятся ближе, важно научиться создавать и оберегать тонкие материи чувств и взаимоотношений. Роман состоит из коротких историй – ситуаций, в которых может оказаться любая женщина. Изящные решения героини, живые диалоги, неожиданные повороты завораживают непосредственностью и мудрой простотой.Эта книга раскрывает успешные стратегии поведения и рецепты гармоничных отношений для тех, кто уже сделал свой выбор.Третья книга, продолжающая историю героини бестселлеров Юлии Меньшиковой «Нежный бренд, или Рождество в Париже» и «Свежий взгляд, или В Париже уже весна».
На первый взгляд они обычные люди. Он просто хмурый, неприветливый парень. Она - веселая и жизнерадостная девчонка. Они оба помешаны на машинах и обожают шальной адреналин ночного города и высоких скоростей. Они не мыслят себя без музыки. Он пишет песни, для того, чтобы их никто не услышал. Она - радио ди-джей, голос ночного эфира, без лица, с псевдонимом вместо имени. Они оба - одиночки по жизни. Что будет, когда песня парня помимо его воли попадет на радио и "голос ночи" начнет искать скрытного таланта? А если они случайно окажутся в одной команде челленджеров? Что если два одиночества встретятся?
Зрители в восторге от популярного телешоу. Его красивая, остроумная, доброжелательная ведущая — кумир миллионов. Но что происходит с ней по ту сторону экрана?Неотразимую телезвезду изводит ревностью и бесконечными придирками надоевший муж?Значит, надо избавиться от благоверного раз и навсегда. Чтобы ничто не мешало наслаждаться жизнью.Чтобы наконец почувствовать себя не только успешной, но и счастливой.
Настоящая любовь требует величайшего самопожертвования. Чтобы уберечь любимого человека от мучительного разочарования, героиня берет на себя вину за то, чего никогда не совершала. В разлуке проходит несколько лет, и вот они встречаются снова. На этот раз их любовь побеждает все обиды, подозрения и сомнения, и герои романа наконец находят свое счастье.
Для Милдред Догэрти, героини романа, главным в отношениях двух любящих людей всегда была полная честность. И когда она поняла, что возлюбленный предал ее, она без раздумий порвала с ним. Но через несколько лет их дороги с Норманом Ллойдом снова пересеклись. И эта встреча заставила ее на многое взглянуть совсем по-другому.
Они совершенно не подходят друг другу. Он преуспевающий адвокат, а у нее свое кафе в Гамбурге. Его переполняют нереализованные желания, а она пытается в них разобраться. Он любит свою мебель, а она – свои проблемы. И при этом оба любят друг друга. Но в одно проклятое утро все рушится в одночасье. С разбитым сердцем садится она в машину, одержимая жаждой мести. Тем более что завтра ей исполнится 32 года.